Широкое использование лошади в повседневной жизни индейцев равнин, особенно в войне, придавало делу лечения больных и раненых животных особой значимости. С другой стороны, при содействии разного рода магических сил лошади наделялись нужными качествами: хорошей подвижностью, быстротой, силой и вынослдивостью. Врачеватель, имевший в своем распоряжении достаточно сил, чтобы лечить соплеменников, с успехом проявлял свои способности и на лошадях.

Когда опытный лекарь наставлял юношу, раскрывая секреты лечения различных болезней, он почти всегда обучал молодого врачевателя премудростям лечения лошадей. Когда эти наставления не давались, юноша мог попросить старика рассказать, как это делать, и тот никогда не отказывал. В племени никогда не было отдельной группы врачевателей лошадей.

Определенного вида корень, который лекарь прописывал лошади пожевать, способствовал повышению выносливости животного во время длительных переходов. Этот корень не встречался в стране Северных Шайеннов, поэтому его обычно завозили с юга. Впервые о нем Шайеннам поведали люди, известные как Mohk ste e un is'tan e - Кайова-Апачи, которые в наши дни живут в Оклахоме. И сегодня еще этот корень используют врачеватели, которые могут его раздобыть и знают, как его давать.

В палатке врачевателя женщина, которая первой поднималась утром, обязана была четыре раза ударить палкой по несущему палаточномуи шесту. До этого в палатке запрещалось шуметь или что-либо делать, зато после четырех ударов и посудой можно было греметь, и кости животных ломать, так как удары по шесту снимали на текущий день табу на различные шумы и стуки в палатке врачевателя. Если этого не сделать и, скажем, раздробить в палатке какую-нибудь кость животного, наверняка, одна из лошадей, принадлежащих семье врачевателя, сломает ногу. Когда будет разбито бизонье ребро, а табу не снято, то коня или хозяина палатки поднимет на рога бизон.

Врачеватель никогда не бил коня по голове ни плеткой, ни поводьями, ни уздечкой. Так как больной, которого лечил знахарь, обычно расплачивался с ним лошадью, то считалось, что если ударить лошадь по голове, можно никогда больше не получить вознаграждение за лечение.

Все члены семьи врачевателя лошадей обязаны были подвешивать свои уздечки, поводья и плетки в палатке над землей и ни в коем случае не оставлять их на полу; чаще всего эти предметы вешали на рогатину у изголовья постели. Тот, кто бросал плетку или веревку на земле, подвергал себя риску упасть с лошади и получить увечья. Женщины вешали плетки на высокую луку седла. Врачеватель носил связку с лекарствами для лошадей продетой в отверстие в рукоятке своей плетки, таким образом, она всегда была у него под рукой на случай, если конь внезапно заболеет, и нужно будет немедленно вылечить его. Остальные свои лекарства врачеватель хранил в магической сумке, которая висела на боку слева на веревке, переброшенной через правое плечо. Во время охоты на бизонов лекари ухаживали как за мужчинами, упавшими с лошадей и получившими увечья, так и за ранеными лошадьми. Женщины-врачеватели носили свои лекарства для лошадей прикрепленными к плеткам, а остальные снадобья - на поясе из оленьей кожи вокруг талии.

Во время межплеменных соревнований на лошадях Шайенны, бывало, предлагали своему врачевателю трубку и несколько стрел, чтобы он помог выиграть бега. Но внутри племени, когда устраивались такие соревнования, это делать запрещалось. Когда врачевателя просили о подобной услуге, он искал следы коня противника и, взяв горсть пыли из этого места, высыпал ее в нору гофера. По поверьям, лошадь соперника во время скачек обязательно попадет в такую нору и сломает ногу. С такой просьбой обычно обращались, когда врачеватель сидел завернутый в накидку недалеко от места старта, где лошадь водили взад-вперед перед забегом. Позже этот обычай переняли Кайова, Команчи и Апачи.

Когда знахарю предлагали трубку, он брал ее и курил, после чего возвращал хозяину. Тот же, приняв ее из рук врачевателя, касался чубуком правого плеча лекаря, затем левого и после этого повторял все движения еще раз. Дальше он дул на пустую трубку, плевал на руки и делал церемониальные жесты.

Большой военный отряд всегда сопровождали один или несколько врачевателей. Перед атакой носитель трубки, т.е. предводитель, предлагал трубку старейшему врачевателю, который курил ее и возвращал обратно, после чего предводитель просил лекаря лошадей проявить свою силу и умение, чтобы кони не падали во время атаки и не получали увечий. Врачеватель шагал взад-вперед по следам лошадей и распевал свои священные песни. Часто эта же церемония имела место перед охотой на бизонов, и она тоже преследовала цель предотвратить ранения как лошадей, так и всадников. В этом случае человек, который просил врачевателя позаботиться о нем и о его лошади, по окончании охоты дарил ему большого жирного бизона. В ответ врачеватель обычно, разделывая тушу, громко выкрикивал имя того, кто преподнес ему этот подарок.

Когда знахарь лечил коня, он открывал сумку, свисающую с рукоятки плетки, и, удерживая ее левой рукой, правой клал щепотку лекарства коню в рот с правой стороны. Затем той же рукой он брал еще одну щепотку снадобья, клал ее себе в рот и дул лекарством на лошадь, а точнее, позади правой лопатки. Одновременно с этим он растирал рукой это место. Следующую щепотку он "выдувал" на правый бок коня и тоже растирал его. Обойдя животное сзади, врачеватель помещал немного лекарства в рот лошади с левой стороны и точно так же обрабатывал левую лопатку и левый бок. Пока он работал справа от лошади, сумка была в левой руке, а правой он вытаскивал с нее снадобье; слева же он перекладывал сумку в правую руку и все движения повторял левой рукой. После этого он возвращался снова на правую сторону, сжимая сумку в левой руке, брал там щепотку лекарства, клал себе в рот, дул четыре раза на правую руку и потирал ею голову лошади от ноздрей до ушей. После всего этого лошадь отпускали, и если она принималась кататься по земле, считалось, что лечение было успешным и дало желаемый результат.

Конечно, не все точно следовали такой процедуре лечения; некоторые держали сумку со снадобьями в левой руке и клали щепотку лекарства сначала в правый уголок рта, после чего втирали его правой рукой сверху вниз в правую переднюю ногу лошади. Затем лекарство клали на правое бедро и втирали его в правую заднюю ногу животного. Обойдя лошадь сзади, врачеватель помещал лекарство на левое бедро и втирал в левую заднюю ногу. И наконец, положив щепотку снадобья в левый уголок рта, он втирал лекарство в левую переднюю ногу. После этого он становился перед лошадью, клал щепотку лекарства себе в рот, дул на правую руку и, начиная с кончика носа лошади, проводил правой рукой вверх по голове животного, по гриве и дальше по позвоночнику к хвосту, двигаясь при этом слева от лошади. Наконец, лекарь брал побольше снадобья в рот, дул дважды на руку и два раза дергал коня за хвост. Если тот содрогался или катался по земле, лекарство считалось хорошим.

Существовало два вида лекарств - два различных растения, одно из них носили в сумке, которая завязывалась сплетенным в веревку конским волосом, а другое - в сумке, связанной ремешком из оленьей кожи. Оба снадобья были одинаково полезны, способ их применения один и тот же, и оба придавали лошади сил и выносливости.

Когда животное болело, снадобья разводили в воде; пять щепоток клали в сосуд с водой - по одной на каждое из четырех направлений и одну - в середину. После этого лекарство размешивали и давали попить лошади.

Воина, раненого в бою, лечили, прикладывая щепотку лекарств, смешанных с бизоньим жиром, на рану. Песни, которые исполнялись над раненым, были теми же, что и во время лечения лошадей.

Когда-то врачеватель лошадей по имени Ива сделал амулет для защиты в бою и оставил его своим наследникам. Этот амулет представлял собой несколько шнурков из оленьей кожи, сплетенных на манер тетивы, по всей длине которых с интервалом в шесть дюймов были прикреплены сумочки со снадобьями для лечения лошадей. Амулет, который владелец мог давать во временное пользование другим воинам, надлежало одевать на правое плечо.

Шайенны называют врачевателей, которые лечат лошадей, - moi'nu-enu'itan, т.е. "лекарь коней" (если это мужчина), и moi'nu-enu'itane (если женщина).

Я слышал историю об одном врачевателе лошадей, жившем давным-давно, который, когда занимался своей практикой, выплевывал изо рта конский навоз. Иногда еще можно было видеть у него во рту копытце жеребенка, оно едва показывалось и тут же исчезало. Этого врачевателя звали Manhik - Кость Золотого Орла. Когда его любимый конь пасся в прерии, и он вдруг нуждался в нем, Манхик брал свою магическую сумку и начинал петь. Если конь находился в пределах слышимости, он непременно мчался к хозяину. Кость Золотого Орла был прославленным врачевателем лошадей и говорил, что лошади помогают ему в лечебной практике.

В 1862 году жил еще один очень старый врачеватель, способный лечить коней; его имя было Железа. Он рассказывал, что владеет особыми секретами, которые ему передал сам Манхик. Он звал своего коня не голосом, а брал в руки магическую сумку, протягивал ее вперед и пел, и тот прибегал к лекарю.

Ни один врачеватель лошадей не ел конского мяса, так же как и не стрелял по лошадям. Последнее касалось не только прирученных коней, но и диких.