6.5  «Интересная попытка Леви-Чивита»
и Субквантовая Полевая модель Электрона

 

Можно видеть лишь то, что наблюдаешь, а на­блю­дать лишь то, что уже на­хо­дит­ся в со­зна­нии.

Альфонс Бертиллон

Вся задача состоит в том, что­бы в види­мос­ти вре­мен­ного и пре­ходя­щего по­знать имма­нент­ное, суб­стан­цию, при­сутст­вую­щее в ней веч­ное.

Георг Гегель

Макс Борн во «Введении» к работе 1909 г. «Теория недеформируемого электрона в релятивистской кинематике» [3] сразу после совершенно справедливого заключения относительно консервативности поля, порождаемого гиперболически движущимися источниками:

Следует отметить, что электрон в гиперболическом движении не имеет никакого собственного излучения, как бы велико ни было его ускорение, но ведёт своё поле за собой. Это обстоятельство до сих пор было известно только для равномерно движущихся электронов. Излучение и сопротивление излучению проявляются только при отклонениях от гиперболического движения. [3,с.291]

заканчивает следующий сразу за ним абзац не менее значимо:

Моя теория находится в согласии с атомистическим инстинктом Z столь большого числа экспериментаторов, что интересная попытка Леви-Чивита Z [7] описать движение электричества как некую жидкость, свободно движущуюся под действием её собственного поля и не связанную никакими кинематическими условиями, едва ли заслуживает одобрения. [3,с.291]

Это "высказывание" из работы Борна приобретает для нас сейчас особое значение в силу совершенно уникальных своих качеств:

•  "Оно" сегодня играет роль искусно осуществлённого неким Гением памятника-послания потомкам… по теме, о которой столь же мастерски были «стёрты» другие достоверные свидетельства…

•  "Это" единственное и к тому же мастерски выписанное – известное нам – упоминание в физической литературе как о самом факте существования интересной попытки Леви-Чивита 1908 года, так и о существе её фундаментальных физических идей.

•  Из "него", в частности, мы узнаём, что в основание попытки Леви-Чивита – положена альтернативная теоретическая схема и её идеи находятся в полном согласии с полевым инстинктом некоторой другой части исследователей-экспериментаторов.

•  Эти "строки" из «Введения» к [3] являются уникальными КЛЮЧАМИ для восстановления утраченных было ценнейших сведений о коллизии инстинктов и драме идей, имевших место в 1908–1909 годах на очень узком и тесном пятачке свершения исторической битвы за «истинную» Теорию Поля и его Источников. В пункте – 6.2  Трагедия Гёттингена как Выбор Истории – представлена попытка восстановления и начертания некоторых эскизов с этой битвы столетней давности, закончившейся тогда полной победой атомистического инстинка за право выбора в качестве фундаментальных источников поля, именно, – точечных атомарных заряженных корпускул. Там же, можно найти некоторые, относящиеся к этой теме материалы и ссылки, равно как и предварительные рабочие версии… нуждающиеся в дальнейшей разработке…

Автору этих строк, толкующему здесь о "строках" из [3], – самому довелось в разное время извлекать из текста этого "высказывания" то один, то другой смысл при его прочтении, испытывать при этом разные чувства, вырабатывать разные реакции и делать разные оценки. Многое менялсь при повторном взгляде другими «глазами» на один и тот же набор букв в том же самом месте страницы по мере того, как смещался круг интересов и осваивались новые точки зрения на предмет. Поучительную во многих отношениях историю этих вариаций можно, с разной степенью условности и последовательности, подразделить на следующую совокупность этапов:

α)  Длительное «независимое» построение собственной «попытки»: – Субквантовой Унитарной Полевой Программы SubQFT, – которая, как выяснилось много позже, совершенно аналогична интересной попытке Леви-Чивита.

β)  «Случайный» скачёк через баръер очень искусно наложенных риторических чар, мастерски встроенных в структуру этого "высказывания" и эффективно перекрывающих доступ внимания читателя к существу самой попытки Леви-Чивита. Восстановление существа идей Леви-Чивита только на основании строк "высказывания" и обрамляющего его текста «Введения» к [3].

γ)  Оценка того факта, что попытка Леви-Чивита при дальнейшем своём развитии не имела никаких шансов отклониться в своих существенных чертах от принципиальной структуры SubQFT. Сопоставление судьбы этих двух «попыток» в свете того факта, что атомистический инстинкт на тот момент времени (1908) ещё не мог служить серьёзным препятствием для развития идей Леви-Чивита. Другое дело, – сегодня, когда этот инстинкт и опирающиеся на него идеи столь глубоко внедрились в умы физиков и парадоксальным образом находят защиту в Принципах и Копенгагенской интерпретации Квантовой Теории.

δ)  Загадочность столь быстрого и бесследного исчезновения идей Леви-Чивита с публичной арены – стимулировало проведение заинтересованного расследования. Оно, в первую очередь, было нацеленно на выяснение состава и позиций главных действующих лиц, вовлечённых в Гёттингене в коллизии инстинктов и драму идей вокруг попытки Леви-Чивита.

є)  Проработка естественно возникшего предположения о том, что основными действующими лицами разыгравшихся в Гёттингене коллизий вокруг идей Леви-Чивита были профессора математики Давид Гильберт и Герман Минковский.

ζ)  Неожиданно были обнаружены косвенные признаки не то чёрной дыры, не то слабо различимой звёздочки позднего класса на том самом месте в созвездии Гёттингена, где в 1908 году – по принятой в релятивистской электродинамике классификации – располагалась, по меньшей мере, молодая и яркая звезда первого класса – ГЕРМАН МИНКОВСКИЙ.

η)  Выявление целой группы взаимно дополняющих друг друга косвенных фактов, наводящих на мысль о существовании резкого столкновения позиции Гильберта с идеями Минковского в электродинамике, возникшего ещё до их совместного знакомства с попыткой Леви-Чивита.

θ)  Поиски средств для рационального осмысления интуитивно возникшего впечатления, по которому исходным идейным каркасом работы Борна [3] служила реакция Гильберта на вызревающие на его глазах плоды объединения идей Минковского и Леви-Чивита, которая и была под прямым патронажем Гильберта незамедлительно оформлена и подписана Борном после смерти Минковского.

ι)  Систематический поиск характерных фрагментов и разрозненных упоминаний о тех идеях Минковского в электродинамике, которые могли быть случайно утрачены или сознательно спрятаны от посторонних глаз под сукно после его смерти на том основании, что они едва ли заслуживают одобрения.

κ)  Исследование корпуса фундаментальных идей и методов Гильберта в той области, которая непосредственно пересекалась с геометрическим подходом Минковского в электродинамике и его идеями об основаниях физической геометрии Мира.

•   •   •

ω)  Безуспешные попытки рассудочными средствами дистанцироваться от однажды возникшего, очень назойливого и крайне фантасти­ческого по каждой из своих составляющих предположения, существенно выводящего за рамки сегодняшних представлений о возможностях человеческого ГЕНИЯ:

•  Работа [3] была тщательно просчитанной акцией Гения Гильберта, призванной: надолго дискредитировать Гиперболическое Движение в умах физиков путём его умышленной увязки с заведомо ущербным вариантом понятия релятивистского Твёрдого Тела; отвратить тем самым физиков от увлечения некой жидкостью Леви-Чивита, затрудняя им опору на Гиперболическое Движение; сохранить Твёрдое Тело de facto, не допуская на его место некую жидкость Леви-Чивита; инициировать дальнейшие поиски теоретической схемы, способной вернуть Твёрдое Тело de jure.

•  Гильберт на момент публикации работы [3] великолепно знал о её главных изъянах и нисколько не сомневался в существе той реакции, которая последует на эту работу со стороны физиков.

•  Гильберт сознательно поставил на определённое время под удар научную репутацию Борна и позаботился как о минимизации реального урона, причинённого этой работой авторитету Борна, так и о судьбе его дальнейшей карьеры.

•  Борн, во всяком случае, в общих чертах, был в курсе замыслов Гильберта и ценил оказанное ему доверие.

•  Гильберт к тому времени уже уверенно опирался на свою, многократно и всесторонне выверенную им в деле математического творчества, жестко сцепленную Систему математически схваченных Интуиций и Прозрений относительно СУЩЕСТВОВАНИЯ Общей Взаимосвя­занной СТРУКТУРЫ МИРА. Эта Структура представлялась некой Сферой с двумя Полюсами Канта, связанными общей Поверхностью-Пуповиной. Они совместно направляли отражение своей Структуры в образах Оснований Математики, Теории Доказательств и Математически схваченной Физической Картины Мира. Эти Полюсы Мира, явившиеся Иммануилу Канту в образах «звёздного неба над нашими головами» и «нравственного закона внутри нас», постоянно всматривались друг в друга и выступали субъектами взаимной гармонизации. Стоило ли удивляться, что эти дуальные друг другу «Инь» и «Ян» постоянно наращивали из себя свою Пуповину, прокладывая на её расширяющейся поверхности всё новые явленные Пути Меридианов, симметризующие эту имманентно дуальную Пару.

Гильберт глубоко прочувствовал, что непостижимая эффективность математики приумножается каждый раз по мере обнаружения и освоения ею новых, неписанных до той поры, но имманентно присущих Структуре Мира СИММЕТРИЙ.

Можно по-разному относиться к столь высокой ω-оценке меры величия Гения Гильберта. Но, – физика уже целое столетие развивается строго по этому сценарию и никак не может выйти за его рамки! Это не доказательство, но – серьёзный повод к размышлению!

История науки свидетельствует: – Гении такого масштаба, инстинкты и интуиции которых вызревали на почве работы с математическими структурами, – не ошибались по существу. Ошибались, как правило, в своих мнениях их оппоненты, примерявшие на себя прозрения Гения. Не желая покинуть насиженное ими место, подняться до Его уровня и вооружиться выработанными Им средствами наблюдения, – они слишком поспешно сличали Его прозрения с «видимой» ими самими картиной.

Да: – Гений может не располагать на момент озарения всеми средствами, необходимыми для тщательной проработки как отдельных деталей, так и крупных фрагментов в открывшейся Ему общей картине. Но: – Гений, цепко схватывая очередную, скрытую до той поры и незримо управляющую Миром Симметрию, сличаясь с ней, – очень быстро и верно дорисовывает крупными мазками отдельные туманные области в открывшейся Ему величественной панораме. Детальная картина этих областей всё ещё может ускользать от Его наличных средств наблюдения. Они остаются до поры будто бы прикрытыми накинутой на них вуалью. В урочный час придёт другой Гений, заинтригованный и влекомый сокрытой под вуалью гармонией, и выявит очередную Симметрию Мира. Через её призму эти области очистятся от туманной пелены, заиграют всеми своими гранями и воодушевляющей гармонией красок.

Мой первоначальный интерес к работе [3] был обусловлен возникшим увлечением Гиперболическим Движением. Очень вероятно даже, что и первый импульс к оценке достоинств гиперболического движения был получен под влиянием работы [3]. Другой настольной книгой, позволившей в полной мере оценить фундаментальность гиперболического движения источников поля Фарадея–Максвелла, была, конечно же, – «Энциклопедическая статья» Вольфганга Паули [1]. Была в моём распоряжении и третья книга: – «Релятивистский электрон» [53], удачно дополняющая материалы первых двух анализом классического уравнения Дирака–Лоренца для точечного электрона и другими новыми результатами. Был и томик 6 Электродинамика [28] «Фейнмановских Лекций по Физике», куда Ричард Фейнман включил такой шедевр, как – Глава 28 «Электромагнитная масса».

Примечательно, что первоначально меня заинтересовало как раз то кинематическое достоинство гиперболического движения, которое для других представлялось его принципиальным недостатком, будто бы исключающим его фундаментальность… Гиперболическое движение всегда асимптотически (на бесконечности) имеет скорость света. Оно всегда начинается на бесконечности со световой скоростью, затормаживается до некоторого минимального вершинного значения скорости и снова ускоряется и уходит в бесконечность, восстанавливая там свою первоначальную световую скорость.

Только такой характер асимптотического поведения подходил для моих целей, поскольку я примерял гиперболическое движение не к электронам с конечной массой покоя, а к своим заряженным ОНам, которые изначально двигались – по моей ОНной теории – исключительно с постоянной по величине световой скоростью. Эта ОНная теория была неким вариантом теории эфира, состоящего из множества двояко заряженных частичек Лесажа, движущихся со скоростью света. Такие свойства эфира и его ОНов-лесажонов были изначально подобраны для возможности «физической» интерпретации общих решений однородного волнового уравнения Даламбера – фундамента Теории Поля. Примерно два десятка лет (1965–1985) ушло на поиски заряженной структуры электрона, взаимодействующей с моим ОНным эфиром.

Понадобилось 20 лет сравнительно бесплодных поисков, чтобы извлечь из них урок… Году в 1986… пришло озарение… Обнаруженный ПУТЬ был кардинальным и достаточно безумным по Бору: – Не нужно искать некую микроскопическую «Солнечную систему» из ОНов, представляющую корпускулярный электрон, и взаимодействующую должным образом с обрамляющим ОНным эфиром. Не нужно, поскольку: – Такая исключительно стабильная и самодостаточная, относительно замкнутая и локализованная в небольшой пространственной области заряженная корпускула-электрон – отсутствует в природе!

Природа исключительно экономна в используемых ею средствах! Природе вполне достаточно эфира из двояко заряженных ОНов. Мне же, – при моделировании изолированного электрона достаточно было заменить описание движения заряженных ОНов со световой скоростью на кинематику их гиперболического движения. Благо, – в сферически симметричной гиперболической кинематике скорости ОНов почти всюду ничтожно мало отличаются от световых, если отвлечься от небольшой центральной области с размерами, много меньшими размеров атома, но столь же большими классического радиуса электрона. После такой замены – в качестве модели одиночного электрона – получался сферически симметричный полевой набор стационарных токовых нитей из гиперболически движущихся заряженных ОНов, симметризованный и сотканный коллективным собственным полем всего этого набора.

С утверждения Гения Максвелла: – «A medium necesseri» (среда необходима) – начиналась последняя страница «Трактата по электричеству и магнетизму» Максвелла (1873), названная его современниками «Библией Электричества». «Первая страница» Субквантовой Парадигмы начинается с утверждения: – Существует одна лишь субквантовая СРЕДА и её УЗОРЫ!

Примечательно, что во второй половине XX века, когда в популярной литературе на все лады тиражировалось мнение о том, что введение ЭФИРА в теорию «излишне», – фундаментальная физика уже переболела этим заблуждением и выстроила свой собственный эфир под новым именем – «физический вакуум».

Присмотритесь внимательно к модели электрона в Квантовой Электодинамике с её формализмом перенормировок. Сначала берётся «голый» точечный электрон с бесконечно большим отрицательным зарядом. После этого он постепенно, приближение за приближением одевается в «шубу» полевого набора соответствующей степени виртуальности точечных электронов, позитронов и фотонов, слой за слоем покрывающих всё пространство. Эта «шуба» экранирует почти весь первоначальный затравочный бесконечно большой заряд «голого» электрона и позволяет получить любое, наперёд заданное число для видимой величины заряда «одетого» электрона. И этот, первоначально «голый» «точечный» электрон, одетый в виртуальную «шубу» соответствующего порядка приближения, – уже многократно занимает всё пространство!

Конечно же, – рано или поздно, – бедет установлено соответствие между этими двумя моделями! Одна из них, – субквантовая, унитарно-полевая и никаких частиц не предполагает. Другая, – оперирует исключительно точечными частицами-источниками и их полем, которое с помощью процедуры вторичного квантования превращается в набор новых точечных частиц-источников, обладающих полем, которое… Эта цепочка должна продолжаться до бесконечности, приближение за приближением… В итоге: – эта чудовищная «метагалактика», состоящая из совершенно невероятного количества точечных электронов, позитронов и фотонов, занимающая всё пространство, – и есть, согласно Квантовой Электродинамике, теоретическая модель видимого нами электрона. В Квантовой Электродинамике эфир существует лет 50, да ещё какой!

Корпускулярность электрона, долгое время столь старательно внедряемая в основание Электромагнитной Картины Мира, оказалась в действительности не более, чем одной лишь видимостью первого приближения. Это первое, корпускулярное приближение целое столетие манило воображение физиков и неизменно обманывало их надежды схватить его.

В SubQFT электрон предстал простейшим видимым проявлением взаимодействия сферически симметричного стационарного набора гиперболически движущихся субквантовых источников поля с их коллективным собственным полем. В корпускулярном приближении ответственность за поле электрона возлагалась на его отрицательный заряд, вмороженный в сферическую поферхность нужных размеров или целиком загнанный в точку. В субквантовом, – за поле одиночного электрона стала отвечать субквантовая полевая СЕТЬ, сотканная из стационарных нитей гиперболически движущихся субзарядов и покрывающая всё пространство: – от его центра симметрии до бесконечности включительно.

Эта мировая субквантовая сеть источников собственного поля изолированного электрона есть результат рассеяния на этом поле потока двояко заряженных ОНов эфира, приходящих из бесконечности со световой скоростью, где поле равно нулю и эфир однороден и изотропен. Эфир из ОНов, рассеиваясь на поле электрона, «расслаивается» на пару сетей, каждая из которых соткана из токовых нитей только одного знака заряда. Узоры этих двух, противоположно заряженных сетей качественно различаютя. Скорости движения субзарядов, прочерчивающих гиперболические токовые нити обеих сетей хотя и с разной интенсивностью, но уменьшаются с приближением к центру вплоть до своего минимального вершинного значения, зависящего от прицельного параметра токовой нити. По мере приближения к центру симметрии рисунки обеих сетей и плотности их субтоков ведут себя противоположным образом. Положительно заряженная сеть уплотняется с приближением к центру и плотности её субтоков увеличиваются. Отрицательно заряженная сеть с приближением к центру становится реже и плотности её субтоков уменьшаются.

В нарисованной картине ещё остаётся неопределённой пара скалярных вершинных функций v0±(r0±), связывающих величины вершинных скоростей v0± субтоковых нитей с их вершинным расстоянием от центра r0±. От конкретного вида этих вершинных функций зависит детальная картина поведения обеих сетей. Специфика обширного множества таких гиперболических нитей совершенно общего вида в том, что скорости движения субзарядов v±(r,ψ) в них зависят не только от r, но и от угла ψ, образованного их вектором скорости v± с радиус-вектором r± их положения.

Гиперболические нити таких сетей общего вида можно подвергнуть дополнительному отбору, оставив только те из них, для которых вырождается зависимость скорости движения субзарядов v±(r) от направления их движения. С помощью процедуры такой дополнительной симметризации получается единственная, однозначно заданная и максимально сферически симметричная гиперболическая кинематика, – получившая название Z-кинематики. За деталями можно обратиться в пункт 5.2.

Переход к Z-кинематике субтоков изолированного электрона окончательно фиксирует пространственные конфигурации обеих разноимённо заряженных субквантовых сетей, прочерчиваемых источниками его поля, и приводит к получению однозначных и достаточно простых функций всех описывающих величин. Например, величина ньютоновой скорости движения субзарядов v± зависит только от их расстояния от центра r и задаётся в естественной системе единиц достаточно простым равенством (r±1)2(1–v±2)=1. Ещё проще в Z-кинематике зависимость от r лоренц-фактора l±=r±1, неявно присутствующего в предыдущем равенстве, выражающем равенство "+1" квадрата 4-вектора скорости U2=(l,lv)2=l2(1–v2)=1. Верхний знак в символах "±" и "m" всегда берётся для положительно заряженных субзарядов, а нижний – для отрицательно заряженных.

Вторым уравнением, задающим естественную систему единиц Z-кинематики, является условие равенства "–1" квадрата 4-вектора ускорения W2=–1 субзарядов. Это новая фундаментальная константа w, ранее неизвестная в физике и характерная только для SubQFT! Величина этой константы ускорения субзарядов w в поле электрона тесно связана с величиной постоянной Планка h, характерной для Квантовой Теории.

Из приведённых выше формул Z-кинематики хорошо видно, что до нулевой вершинной скорости затормаживаются только те положительно заряженные нити субтоков, которые имеют нулевой прицельный параметр. И происходит это точно в центре электрона. Тогда как отрицательно заряженные субтоки, движущиеся по прямой, пересекающей центр, – затормаживаются до нулевой вершинной скорости уже на сферической поверхности с радиусом в 2 единицы от центра и за эту поверхность не проникают.

В результате подстановки этих функциональных зависимостей Z-кинематики в уравнение непрерывности и его решения, – получаются достаточно простые формулы, выражающие зависимости плотностей субтоков от r и угла ψ между вектором скорости v± и радиус-вектором r± их положения. Полученные зависимости говорят о том, что как величины скорости движения положительных субзарядов v+, так и их плотности ρ+ всюду (для совпадающих r и ψ) больше этих же величин v и ρ для отрицательно заряженных субзарядов.

На первых этапах работы с такой картиной пространственного распределения плотностей субтоков электрона, создаётся впечатление, что она не способна даже на порождение коллективного собственного поля нужного знака, не говоря уже о его, хотя бы асимптотическом, совпадении с полем Кулона rφ=–e. За деталями можно обратиться в пункт 0  От полевой модели электрона к Теории Единого Поля. В этой статье я допустил ряд досадных ошибок при прямом вычислении поля электрона в подпункте 3 Поле, порождаемое токами. Ошибки принципиального характера были допущены там при вычислении «обратного» поля и в формулах, приведённых в Приложении. Вместе с тем, эти ошибки достаточно долго служили сохранению душевного комфорта, столь необходимого для продолжения работы в избранном направлении.

В самой рукописи пункта 0 присутствовал ещё и четвёртый подпункт, посвящённый более общей форме записи решений уравнений Максвелла–Лоренца в сравнении с запаздывающими и опережающими потенциалами Лиенара–Вихерта. Однако, – ни при первом наборе и публикации в СЕТИ в мае 1998 года, ни при последующих доработках, – этот подпункт или содержавшиеся в нём идеи так и не были опубликованы. К этому времени я уже уважительно относился к подобным феноменам, каждый раз проявляющимся в каких либо, будто бы случайных бытовых обстоятельствах, удерживающих от определённых шагов…

Именно эта, до сих пор не решённая проблема прямого вычисления поля электрона, сколько я могу судить по несколько затянувшемуся «молчанию» физиков по поводу разработки Субквантовой Парадигмы, – является основным препятствием, эффективно преграждающим им царский путь в SubQFT.

Каждый, глубоко преданный своему делу исследователь природы, творящий с её натуры собственные полотна-модели, – на начальных этапах работы над испытанием и детальной проработкой общих контуров своей «блестящей идеи», – просто обязан находиться в состоянии влюблённости в своё творение. Если окружающие в это время видят в его детище признаки «гадкого утёнка», то ему уже видятся будущие совершенные формы взрослого «лебедя». Если другие, проявляя заботу о благополучии своего собственного потомства, отгоняют его от кормушки и не позволяют играть в обществе птенцов благообразных «гусынь-несушек», то ему в одиночку приходится нести свой крест… до полного оперения.

Для иллюстрации существа феномена можно воспользоваться расширенным прочтением известной притчи Фейнмана из его «популярной», но изобилующей исключительно глубокими мыслями, книжки «Характер физических законов» [18]:

Пусть те, кто настаивает на том, что единственно важным является лишь согласие теории и эксперимента, представят себе разговор между астрономом из племени майя и его студентом. Майя умели с поразительной точностью предсказывать, например, время затмений, положение на небе Луны, Венеры и других планет. Всё это делалось при помощи арифметики. Они подсчитывали определённое число, вычитали из него другое и т.д. У них не было ни малейшего представления о вращении небесных тел. Они просто знали, как вычислять время следующего затмения или время полнолуния и т.п. Так вот, представьте себе, что к нашему астроному приходит молодой человек и говорит: «Вот что мне пришло в голову. Может быть, всё это вертится, может, это шары из камня или что-нибудь в этом роде, и их движение можно рассчитывать совсем иначе, не просто, как время их появления на небе». – «Хорошо, – отвечает ему астроном, – а с какой точностью это позволит нам предсказывать затмения?» – «До этого я ещё не дошёл», – говорит молодой человек. «Ну, а мы можем вычислять затмения точнее тебя, – отвечает ему астроном, – так что не стоит дальше возиться с твоими идеями, ведь математическая теория, очевидно, лучше». И практически каждый раз, когда у кого-нибудь появляется свежая идея сегодня и он говорит: «А может быть, всё происходит вот так», ему спешат возразить: «А какое решение такой-то и такой-то задачи у вас тогда получится?» – «Ну, до этого я ещё не дошёл», следует ответ. «А мы уже продвинулись гораздо дальше и получаем очень точные ответы». Как видим, нелёгкая задача решить, стоит или не стоит задумываться над тем, что кроется за нашими теориями. [18,сс.155–156]

Дальнейшая успешная разработка Субквантовой Полевой модели Электрона и SubQFT стала возможной благодаря существованию и обнаружению процедуры совместного получения как субквантового закона движения «точечного» бесконечно малого субзаряда δq в поле со скалярным потенциалом φ, так и самой функциональной зависимости величины скалярного поля электрона φ(r) от расстояния r, отсчитываемого от центра его симметрии. Принципиально важно, что всё перечисленное было сделано под управлением одних только симметрий, принадлежащих совокупности уже выявленных симметрий уравнений Максвелла–Лоренца. Сами решения уравнений Максвелла–Лоренца для получения описанных результатов не потребовались! Работали исключительно только сами СИММЕТРИИ уравнений Максвелла–Лоренца, помноженные на ПОСТУЛАТ о СУЩЕСТВОВАНИИ максимально симметричного их «РЕШЕНИЯ» в форме изолированного ЭЛЕКТРОНА!

Как классический потенциал Кулона с отрицательным эффективным зарядом электрона rφ=–1, будто бы целиком сосредоточенном и покоящемся в его центре согласно модели Классической Электродинамики,

так и субквантовый закон движения, заданный субквантовой функцией Лагранжа LZ=–(|δqφ|/l+δqφ),

получаются совместно в качестве одной из возможных сцепленных пар законов, достаточных для порождения совокупности решений с Z-кинематикой.

Конечно же, полученная с помощью такой процедуры пара законов ещё не гарантирует её единственности. Субквантовая функция Лагранжа LZ очень похожа по форме на классическую релятивистскую функцию Лагранжа L=–(δm/l+δqφ), в которой произведена замена массы покоя δm на переменную полевую массу покоя |δqφ|. За деталями можно обратиться в 5.3.

Обнаружение этого первого простейшего приближения SubQFT породило переживания столкновения с подлинным ЧУДОМ! Трудно переоценить всю меру ФУНДАМЕН­ТАЛЬНОСТИ того ПУТИ, который привёл к полученному результату! Речь сейчас не о получении результата в форме первого простейшего приближения SubQFT, но – о результате обнаружения новых доказательств фундаментальности того пути и тех средств, которые привели к этому первому простейшему приближению SubQFT.

Математика в очередной раз продемон­стрировала свою непостижимую эффективность, несомненно связанную с имманентно присущим её природе творческим началом!

Внимательно присмотритесь к явным признакам существования и постепенно проступающему существу тех управляющих императивов – СИММЕТРИЙ, которые руководили прокладкой этого пути и выработкой средств для его прохождения.

Сначала Гений Майкла Фарадея (1791–1863), используя только язык математической пропорции, ведёт удивительно продуктивный диалог с природой электромагнетизма. С помощью пропорции он, не только шаг за шагом схватывает совокупность экспериментально оправданных предположений, но и вырабатывает стройную активную Концепцию Физического Поля – закладывает Полевой Инстинкт. Параллельно и совершенно независимо от него, математически образованный Гений Вильгельма Роуена Гамильтона (1805–1865) вырабатывает Концепцию Математического Поля с кватернионным исчислением – источником векторного анализа и операторных представлений.

Далее происходит нечто совершенно невероятное: – Им на помощь немедленно приходит Гений Джеймса Клерка Максвелла (1831–1879), оценивает по достоинству сразу Обе Концепции Поля и замыкает их в единый контур. В складывающейся системе уравнений Максвелл обнаруживает возможность её симметризации, которая хотя и не следует непосредственно из законов Фарадея, но и не противоречит им. Эти токи смещения выявляют и восстанавливают Симметрию в Системе Уравнений Электромагнитного Поля и приводят в творческом контуре Гения Максвелла к явлению резонанса, порождающего «ДИНАМИЧЕСКУЮ ТЕОРИЮ ЭЛЕКТРО­МАГНИТНОГО ПОЛЯ» (1864).

Не случайно Максвелл первый оценил масштабы открытия Гамильтона: «Изобретение исчисления кватернионов есть шаг вперёд к познанию величин, связанных с пространством, сравнимое по своему значению лишь с изобретённой Декартом системой координат». [14,с.132]

Кватернионы изначально были 4-мерными величинами, содержащими скалярную и 3-векторную составляющие. Они исключительно удобны для изучения общих свойств преобразований Лоренца. Их произведение в общем случае не коммутативно. Всё это, как и функция Гамильтона, принцип Гамильтона и оптико-механическая аналогия, было приготовлено Гением Гамильтона для будущего развития физики.

Физики той поры, по большей части, относятся с большим недоверием к токам смещения и волновому уравнению, которые совсем не следовали из проделанных экспериментов и казалось, – не заслуживали одобрения. Генрих Герц ставит свои знаменитые эксперименты с целью доказать отсутствие в природе свободных электромагнитных волн и, тем самым, – доказать ошибочность волнового уравнения и отсутствие в природе токов смещения, неминуемо ведущих к нему. Вопреки ожиданиям, эксперименты подтвержают наличие в природе той симметрии, которая открылась Максвеллу и привела его Гений к волновому уравнению.

Кватернионная форма записи уравнений поля, столь пригодившаяся Максвеллу для перевода модельных представлений Фарадея на язык математических конструкций Гамильтона, – опередила своё время и оказалась неудобной для наследования другими физиками. Оливер Хевисайд и Генрих Герц вырабатывают собственные векторные операторные формы записи уравнений Максвелла. Хевисайд широко использует дополнительную симметрию между зарядами и магнитными полюсами, которая нам больше известна по квантовой версии Дирака. Герц вводит свой знаменитый вектор Герца Z, который до сих пор не получил своего четырёхмерного истолкования.

Ещё более непостижима для физиков была совокупность его механических моделей. Максвелл во множестве строил эти модели для прояснения связей поля с его источниками. И хуже всего обстояло дело с его токами смещения. Это фундаментальное затруднение венчает признание самого Максвелла: – «Я не был в состоянии сделать следующий шаг, а именно, объяснить эти напряжения в диэлектрике с помощью механических соображений.». [21,c.133]

Фундаментальность этого затруднения заключалась в том, что эти токи смещения были строго необходимы в Теории Поля не только для замыкания токов в цепи, содержащей конденсатор, но и – для самой возможности существования и распространения электромагнитных волн в «пустом» пространстве! Как только это «пустое» пространство перестало бы обладать свойствами идеального диэлектрика и в нём исчезли бы эти токи смещения, – волновое уравнение мгновенно рассыпалось бы и свободные электромагнитные волны стали бы невозможны.

Современная форма записи волнового уравнения, использующая оператор Даламбера, равный квадрату 4-оператора Гамильтона, в сочетании с калибровкой Лоренца, накладываемой на потенциалы поля, – будто бы позволяет избавиться от переживания остроты этой проблемы. При такой форме записи токи смещения без остатка поглощаются структурами оператора и потенциала и формально становятся как бы не «наблюдаемы» для нас. А вот Максвеллу ещё было неведомо столь продвинутое формальное искусство избавления от самой необходимости переживания того факта, что природа токов смещения не находит своей естественной полевой модели.

Примечательно, что именно волновое уравнение Максвелла впервые вывело в свет преобразования Лоренца…

Вольдемар Фогт в 1887 г. показал [52], что уравнения типа (2/t2Ñ2)φ=0 сохраняют форму при переходе к новым пространственно-временным переменным… , совпадающим, с точностью до масштабного множителя, с преобразованиями Лоренца. [11,§6.2]

За непостижимой успешностью применения 3-векторов в физике – стояла симметрия оператора Лапласа Ñ2 относительно преобразований евклидова вращения и трансляций (сдвигов) в пространстве определения 3-вектора дифференциала dr и 3-оператора Гамильтона Ñ:=/r:=(/x,/y,/z).

Гению Минковского довелось сделать следующий решающий шаг в деле восстановления 4-векторного характера физического пространства – построения Мира Минковского. И руководила его работой дополнительная симметрия оператора Даламбера 2/t2Ñ2 относительно преобразований гипербо­лического вращения, какими являются преобразования Лоренца, в пространстве определения 4-вектора дифференциала d(t,r):=dR и 4-оператора Гамильтона (/t,–Ñ):=/R.

Гиперболическое движение было впервые исследовано Минковским [2] как особенно простое движение… [1,с.114] Как далеко он продвинулся в своих исследованиях по гиперболическому движению источников поля, до сих пор остаётся загадкой… Приходится гадать, о судьбе каких результатов своих исследований беспокоился умирающий Минковский, когда: – На больничной койке он изучал корректуру одной из своих последних работ и решал, удастся ли довести ещё не оконченную часть работы до хорошего состояния. [12,гл.XIV]

Учитывая несомненные факты о резко негативном отношении Минковского к «твёрдым» моделям электрона, не приходится сомневаться в том, что он совсем не так собирался распорядиться фундаментальной симметрией гиперболического движения источников поля, как это было сделано в работе [3] после его смерти! Множество косвенных фактов указывает на то, что гиперболическое движение источников поля пригодилось Минковскому для продвижения в общем русле с разделяемыми им идеями попытки Леви-Чивита.

Симметрии изначально правили Миром. Общий пантеон симметрий от века пребывал за становлением человеческого Гения и звёздного неба над его головой. Симметрии постепенно становились инструментом отражения человеческим Гением звёздного неба над его головой, поднимаясь из бессознательного на уровень рассудочного сознания. Методы сравнений в эпосе Гомера и аналогий Анаксимандра опирались на выявление и всё более сознательное рассудочное использование глубинных симметрий, присущих разнородным, на первый взгляд, явлениям.

Одной из первых простейших симметрий, выявленных в практике геометрических построений и успешно использованных в качестве инструмента на уровне общественного рассудочного сознания в полисной культере Древней Греции, – была математическая пропорция. Она отражала сохранение простейшей билинейной формы abcd=0, образованной из соответствующих величин. Гению Пифагора было достаточно рассудочного наблюдения частного случая отношения длин вибрирующих струн, производящих гармоничные звуки, чтобы увидеть эти же отношения в периодах обращения планет, услышать «музыку сфер» и выработать идею о всеобщей гармонии Мира.

Пифагор рассудочными средствами доказал теорему Пифагора, за справедливость которой в будущем стала отвечать 3-векторная теория поля с эвклидовой симметрией операторов Гамильтона и Лапласа. Пропорция лежала в основании закона рычага Архимеда, законов движения по наклонной плоскости Галилея… и «Экспериментальных исследований» Фарадея… Примечательно, что оператор Гамильтона его автор обозначил символом Ñ и назвал, благодаря его сходству с древнееврейским музыкальным инструментом, «наблой». Не хотел ли он тем самым особо подчеркнуть, что его оператор Ñ воспроизводит гармонию пространства в духе пифагорейской «музыки сфер»?

Хотя и сама физика как наука, – изначально, уже с античных пор являла собой впечатляющий парад выявленных СИММЕТРИЙ, – даже физики нового времени медленно учились доверять примату вскрываемых ими симметрий. Ощутимый прогресс стал наблюдаться только в первой трети XX века и, особенно, после успеха, достигнутого Гением Поля Дирака при записи релятивистского волнового уравнения первого порядка для электрона на основании соображений симметрии. Вместе с тем, даже в начале XXI слова Эйнштейна:

Весь предшествующий опыт убеждает нас в том, что при­рода пред­став­ляет со­бой ре­али­за­цию про­стей­ших мате­мати­чес­ки мыс­ли­мых эле­мен­тов. Я убеж­дён, что по­сред­ством чис­то мате­мати­чес­ких кон­струк­ций мы мо­жем най­ти те поня­тия и зако­но­мер­ные свя­зи меж­ду ними, кото­рые да­дут нам ключ к пони­ма­нию явле­ний при­роды. Опыт мо­жет под­ска­зать нам соот­ветст­вую­щие мате­мати­чес­кие кон­струк­ции физи­ки. Но на­сто­ящее твор­чес­кое нача­ло при­суще имен­но мате­мати­ке. Поэ­тому я счи­таю в из­вест­ном смыс­ле оп­рав­дан­ной веру древ­них в то, что чис­тое мыш­ле­ние в со­сто­янии по­стиг­нуть ре­аль­ность.

воспринимаются, по большей части, как некая гипербола, но никак не руководство к действию. Похоже, что эту истину каждый физик-исследователь, если ему это предначертано свыше, обречён выстрадать сам в процессе длительного индивидуального математического воспитания интуиций своего Гения.

Встав на этот путь послушания примату симметрий Уравнений Максвелла–Лоренца, нужно было заботиться только о том, чтобы побороть в себе искушение свернуть с него в тех случаях, когда он вёл в очень странном и неожиданном направлении… А этих очень странных, по первому впечатлению, поворотов было предостаточно… Благо, – на всех этих критических участках были установлены дорожные знаки – логические императивы симметрий уравнений Максвелла–Лоренца и симметрий самого электрона. К тому же: – Процессом правильного прочтения этих знаков управлял глубоко укоренившийся к тому времени полевой инстинкт. Положительную роль сыграло и то обстоятельство, что я имел счастье встать на этот путь налегке… Моё продвижение не сковывалось наличием за спиной непосильного груза, наработанного другими физиками за целое столетие торжества атомистического инстинкта. Моему продвижению не мешали и преждевременные вопросы об «ОНной» интерпретации уравнений Шрёдингера, Дирака или формализма диаграмм Фейнмана…

Хотя подобные вопросы и находились постоянно в поле бокового зрения, они не мешали разрешению первоочередной фундаментальной проблемы: – построения полевой субквантовой модели одиночного изолированного электрона. Главное же моё преимущество заключалось в том, что я с самого начала и в течении многих лет продвигался от полевой ОНной модели эфира к электрону, придерживаясь глубочайшего убеждения в том, что именно этот путь избран природой… которая базируется на таком эфире, который способен на образование в себе собственных устойчивых структур, обладающих свойствами наблюдаемых нами электронов. Тогда как другие, – опирались на точечные источники поля при описании их взаимодействий через поле, – т.е. двигались в обратном направлении.

Когда в мае 1998 года, опираясь на техническую помощь подросших к тому времени детей, мне удалось опубликовать в СЕТИ статью 0  От полевой модели электрона к Теории Единого Поля, а несколько позже и её английскую версию, то я уже нисколько не сомневался в том, что пройдёт совсем немного времени и многие физики оценят и подхватят её идеи и мой голос любителя утонет в мощном хоре хорошо поставленных сильных голосов профессионалов… Но… время шло… и ничего подобного не происходило…

На этом фоне проходили постепенное написание и публикация в сети пункта 3  К полевой теории электрона, в котором была предпринята попытка поиска новых форм более развёрнутого и подробного изложения основных идей. Тем более, что чрезмерная «лаконичность» изложения в статье 0 не способствовала быстрому и эффективному проникновению в её идеи без должных упорства и подготовки у читателя. Параллельно с этим, я стал больше уделять внимания феноменам человеческого познания и анализу творчества крупных физиков и судьбы их новаторских идей.

Так прошло два года… и ничего не происходило… Правда, по-началу приходили восторженные письма и меня по неведению называли «профессором»… Когда же я опубликовал «SOS» и «Help…» и пояснил, что я совсем не «профессор», ситуация стала меняться… Где-то, уже после 2000 года… начиналось написание нового пункта, который сейчас называется: – 5  Электрон и Субквантовая Теория Поля – SubQFT. Там, в частности, цитировался и текст тезиса о структуре поля гиперболически движущихся источников из «Введения» к [3]. Были (уже в который раз!) прочитаны и строки "высказывания".

Тут-то и произошла некая вспышка… На меня перестали действовать риторические чары, наложенные на это "высказывание". Потеряла свою силу главная составляющая заклинания, заключённая в слова: – «движущуюся под действием её собственного Z поля».

Поначалу, когда я ещё был заражён романтической слепотой и мыслил в надуманных методологических категориях логической «верификации» и логического «опровержения» физических идей, теорий и целых исследовательских программ, я в первый раз «споткнулся» при прочтении "высказывания" на словах: «в согласии с атомистическим инстинктом Z столь большого числа экспериментаторов» Z. Постепенно я убедился в обратном: – всеми этими процессами индивидуального творчества и социально обусловленных «изменчивости и отбора» идей правят как раз инстинкты, интуиции, традиции и прочие тонкие материи через человеческое бессознательное и социальные регулирующие институты. Тогда как логике во всех этих процессах отводится достаточно скромная роль служанки, одевающей и прихорашивающей своих господ перед выходом на званый бал или ужин…

На склоне лет Эйнштейн, много размышлявший на эту тему, писал в «Автобиографических набросках»: – «Открытие не является делом логического мышления, даже если конечный продукт связан с логической формой».

Не понравилась мне и ссылка на «столь большое число», не говоря уже об «экспериментаторах»… Будто бы такие вещи решаются «числом» голосов. Примирился в конце концов и со словом «экспериментаторы» вместо «теоретики», полагая, что его следует читать как «исследователи-экспериментаторы», подобно тому как оно использовано в «Экспери­ментальных исследованиях по электричеству» Фарадея и в названии пункта 7  Экспери­ментальные исследования в мире идей как поиск средств для описания физической реальности.

Во «Введении» к [3] обсуждение всё время концентрируется вокруг различных вариантов понятия твёрдого тела электрона, имеющего атомистическую структуру очень небольших, но конечных размеров. Упоминается и «Теория Абрагама, которая рассматривала движение Z недеформируемого (в обычном смысле) электрона в вызванном им силовом поле… Z» [3,с.289].

Тема «Движения электрона в (собственном) вызванном им силовом поле» имела богатую коллизиями историю как в становлении самой «объективной» теории электрона, так и на путях вызревания моих субъективных оценок таких «твёрдых» моделей электрона.

Уже в случае покоящегося электрона, моделируемого равномерным распределением его заряда e по сферической поверхности радиуса a, возникает неустранимая в рамках электродинамики Максвелла проблема. Совершенно чуждая Теории Поля гипотеза о возможности удержания неподвижных одноимённых субзарядов электрона на его «твёрдой» сферической поверхности несовместима с её принципами и законами!

Эта синтетическая концепция внутренне противоречива и рисуемая ею модель электрона логически не замкнута. Для законной и логически обоснованной фиксации субзарядов электрона на сферической поверхности необходимо было бы либо отменить теорию поля Максвелла на этой поверхности, либо дополнить её другим полем, компенсирующим действие сил взаимного электроста­тического отталкивания между субзарядами электрона. Однако, каждый из этих путей чреват своими трудностями. Поэтому, во всех известных к тому времени (1909) «твёрдых» моделях электрона, если отвлечься от модели Пуанкаре, – не было сделано ни того, ни другого.

Все эти «твёрдые» модели электрона теорию Максвелла будто бы и не отменяют, поскольку она им принципиально необходима, и в статическом случае рисуют совершенно одинаковую картину. На каждый субзаряд, прикованный по воле теоретика к сферической поверхности, действуют силы отталкивания со стороны всех других субзарядов, равномерно распределённых по всей сферической поверхности. Все эти силы вычисляются по закону Кулона и суммируются. В результате суммирования получается сила, действующая по нормали от поверхности на каждый элемент субзаряда. В этом месте теоретик делает незаметную для зевак логическую подмену и заявляет, что эта сила реальна, но приложена она не к самому субзаряду, а к тому элементу «твёрдой» поверхности, в который этот субзаряд посажен в соответствии с его предположением. В силу сферической симметрии самой поверхности и равномерного распределения по ней субзарядов электрона, полная сумма сил, действующих на эту поверхность, строго равна нулю.

В этом месте теоретик потирает руки и заявляет: – Моя теория находится в согласии с существованием покоящегося злектрона, поскольку полная сумма сил, действующих со стороны собственного поля электрона на его сферическую поверхность, – в точности равна нулю! Существенно, что сохраняются в неприкосновенности и дифференциалы сил, приложенных к дифференциальным элементам поверхности! Они строго необходимы в дальнейших рассуждениях, когда переходят к рассмотрению движущейся поверхности электрона сначала с постоянной скоростью, а потом и с некоторым небольшим ускорением. За деталями можно обратиться к главе 28 «Электромагнитная масса» в 6 Электродинамика [28] «Фейнмановских Лекций по Физике», где все эти вопросы очень хорошо изложены.

Смущает и вызывает глубочайшее чувство досады тот факт, что эта «поверхность» строго необходима в «твёрдых» моделях электрона, но – она принципиально не физична в каждой из своих частей! К каждому элементу этой поверхности приложены силы, но они принципиально не приводят к локальным физическим эффектам. Эта поверхность чудесным образом игнорирует локальное действие этих сил, но сохраняет способность к их суммированию и только эта полная сумма сил действует в качестве равнодействующей силы сразу на всю поверхность без какой либо её деформации или растяжения.

*   *   *

Эта теория молекулярного заряда Z служит методом, с помощью которого можно объяснить довольно большое число фактов об электролизе. Чрезвычайно невероятно, что, придя к пониманию действительной природы электролиза, мы сохраним, в какой-либо форме, теорию молекулярных зарядов, ибо тогда мы получим надёжную основу для корректного описания поведения электрических токов, в результате чего отпадёт необходимость в этих временных теориях. Z

Эти слова Максвелла не принято вспоминать. А если и вспоминают, то – списывают на счёт его недальновидной оценки экспериментальных фактов или просчётов интуиции его Гения. Как одно, так и другое мнение – не справедливы! Повторюсь ещё и ещё раз: – Гении такого масштаба, инстинкты которых вызревали на почве работы с математическими структурами, – не ошибались по существу!

Да: – Интуиции Гения Максвелла не спешили подстраиваться под миражи псевдофактов, ясно «видимых» другими нетерпеливыми наблюдателями и объявляемых ими по собственному неразумению «фактами», будто бы не нагруженными их гипотетическими модельными представлениями. Многие поспешно брали на вооружение только часть его теоретической системы и всячески пытались избавиться от другой её части, – якобы противоречащей экспериментальным фактам. Так же, изначально, собирался поступить и Генрих Герц, планируя и осуществляя свои знаменитые эксперименты, которые предположительно должны были доказать отсутствие свободных электромагнитных волн. Но, – доказали обратное! Это был первый триумф Теории Поля Фарадея–Максвелла, опирающейся на фундамент Уравнений Максвелла.

В период между Максвеллом и Эйнштейном утвердилось мнение о том, что электродинамика есть уравнения Максвелла

плюс выражения для плотности зарядов и токов, входящих в эти уравнения,

плюс гипотеза о существовании эфира Z. [11,§6.2]

Максвелл не смог довести свой грандиозный замысел ТЕОРИИ ПОЛЯ до должной степени завершения. Ему не удалось нащупать математические средства для полевого описания источников поля и локальной дифференциальной геометрии токов эфира, непременно присутствующих в природе согласно Гению Максвелла, но – до поры скрытых в недрах глобальной геометрии общих решений волнового уравнения. Однако, – он нисколько не сомневался в законности и необходимости следования тем критериям, которые были сформированы у него под управлением выстраданного и отточенного Фарадеем, Гамильтоном и им самим полевого инстинкта. Его переживания были много позже хорошо переданы словами Эйнштейна, выразившего сложившееся у его Гения убеждение в необходимости поиска субструктуры, ответственной за феномены квантовой теории:

Природа показывает нам лишь хвост льва. Но я нисколько не сомневаюсь в том, что лев действительно существует, хотя из-за своего огромного размера он не может сразу появиться целиком.

Нисколько не преуменьшая заслуг Хендрика Антона Лоренца и несомненных прагматических достоинств его Электронной Теории, необходимо трезво оценивать ту степень насилия, которое он осуществил над уравнениями Максвелла–Лоренца, поместив в их правые части свой «твёрдый» корпускулярный электрон. По этому поводу я уже приводил слова Рихарда Беккера из его «Электронной теории»:

Таким образом, в классической электронной теории сам электрон является инородным телом, которое может быть введено в теорию с помощью не вполне удовлетворительных добавочных допущений. Резюмируя, мы могли бы в настоящий момент высказать парадоксальное утверждение, что классическая электронная теория потерпела крушение из-за существования электрона.

Однако, виной тому, – совсем не факт существования Электрона, но – стойкое нежелание физиков избавиться от столь полюбившейся им простейшей модели первого приближения – «твёрдого» электрона. Во истину: – «Физика слишком сложна для физиков», как заявил в своё время Гильберт. Физикам всё ещё, как тогда, так и сейчас, – недостаточно того факта, что симметрии уравнений Максвелла–Лоренца несовместимы с кинематическими связями твёрдого тела, накладываемымикем бы то ни былона фундаментальные источники поля! Абрагам Пайс приводит слова Германа Минковского, сказанные им по этому поводу в своём звёздном 1908 году:

Вводить твёрдый электрон в теорию Максвелла Z, сказал он, всё равно, что идти на концерт, заткнув уши ватой Z [54]. [11,§7.5]

У Пайса этот фундаментальный Тезис Максвелла–Минковского существенно девальвирован самим контекстом его упоминания. Там, эти слова Минковского увязаны с его реакцией на результаты экспериментов Альфреда Бухерера, подтвердивших справедливость соотношения E=mγc2.

Для Минковского, как и для Эйнштейна, все эти эксперименты, связанные с «проверкой» различных выражений для электромагнитной массы электрона, получаемых при разных предположениях о форме и степени твёрдости пространственной конфигурации его заряда, – не имели принципиального значения! Эйнштейн во главу угла ставил свои постулаты СТО, явившиеся ему очищенной квинтэссенцией совокупного физического ОПЫТА. Минковский же, – изначально основывался на примате имманентных СИММЕТРИЙ уравнений Максвелла–Лоренца. Именно эти симметрии открылись его проницательному взору фундаментальной, изначально присущей природе гармоничной ИСТИНОЙ в высшей инстанции, – успешно схваченной сначала Гением Фарадея в процессе его экспериментальных диалогов с природой электромагнетизма, а, вслед за тем, мастерски отделанной Гением Максвелла в форме очень жёстко сцепленной математической структуры ЛИНЕЙНЫХ УРАВНЕНИЙ.

Возвращаясь к моделям «твёрдого» электрона, нужно признать, что никаких добрых чувств я к ним не испытывал. Эти модели не позволяют получить даже в кинематике 4-вектор энергии-импульса при суммировании соответствующих локалных величин, построенных из собственного поля по теореме Пойтинга. Кинематические проблемы решаются в модели Пуанкаре с отрицательным внутренним скалярным давлением. Причины этого былы ясно описаны в 1911 г. теоремой Макса Лауэ. В релятивистской динамике становится некорректным само понятие твёрдой связи, приходя в противоречие с принципом релятивистской причинности. После достаточно тщательного и заинтересованного изученния всех этих проблем, физики вынужденно отказались от моделей протяжённого электрона и давно уже остались один на один с «точечным» электроном.

Поэтому, всякий раз доходя в "высказывании" до слов «движущуюся под действием её собственного Z поля», я сразу терял интерес к предмету разговора. Да, – делал это слишком поспешно и ошибочно! И поступал так неоднократно! Когда-то столь интригующее понятие «движения под действием собственного Z поля», было уже жёстко сцеплено с раздражающим понятием «связи» твёрдого тела электрона. Предваряющие слова «некую жидкость» совершенно ошибочно воспринимались как некий вариант «разжижения» твёрдой связи, что не вызывало никакого сочувствия. Отказываясь признать собственную оплошность, я и возложил вину на риторические чары, мастерски наложенные на это "высказывание" в [3].

Итак: – На определённом этапе в "высказывании" о попытке Леви-Чивита были высвечены планы, выполняющие роли «памятника» и «послания»… их смыслы вытолкнуты на самую поверхность бессознательного и восприняты на уровне сознания… Пришло ясное и очень отчётливое понимание того, что:

•  Субквантовая полевая модель одиночного изолированного ЭЛЕКТРОНА Субквантовой Теории Поля – SubQFT – как раз и содержит в себе сферически симметричное стационарное двухжидкостное гиперболическое течение Леви-Чивита в собственном сферически симметричном поле, совпадающем с действующим полем злектрона. В свою очередь, – эффективное поле одиночного электрона, – как раз и есть собственное поле всех элементов тока этих двух разноимённо заряженных электрических жидкостей Леви-Чивита во всём пространстве, – т.е. сумма полей, порождаемых всеми этими элементами тока, подставленными в правые части уравнений Максвелла–Лоренца в качестве источников поля.

•  В соответствии с Субквантовой Парадигмой, – за видимым нами, – т.е. усматриваемым нами с помощью общепринятых модельных представлений классической электродинамики, – движением электричества от века пребывает скрытое от нас на субквантовом уровне… течение заряженной жидкости, свободно движущейся под действием собственного поля.

•  В SubQFT движение каждого бесконечно малого элемента такой непрерывно распределённой заряженной субквантовой жидкости Леви-Чивита не связано никакими кинематическими условиями, накладываемыми извне. Это движение абсолютно свободно от каких либо внешних связей и обусловлено только уравнением непрерывности (неразрывности) и субквантовым законом движения в собственном поле.

Небольшая справка из тезауруса автора этих строк, которая должна помочь читателю должным образом скорректировать, если это потребуется, свои способы понимания и прочтения тех основных слов-понятий, которые здесь используются:

•  Движение заряженной жидкости – в этом контексте следует понимать так: – жидкое движение заряда, т.е. такое движение непрерывно распределённого в пространстве заряда, которое удовлетворяет уравнению непрерывности (встречающиеся в литературе синонимы: уравнение неразрывности, сплошности). При жидком движении заряда автоматически (по определению) выполняется локальный закон сохранения заряда.

За словами, указывающими на некую жидкость, может дополнительно к понятию жидкого движения заряда мыслиться и понятие фазовой жидкости. В этом случае, – речь идёт о жидком движении заряда, описываемом не уравнением движения второго порядка, подобным уравнению Ньютона, но – системой уравнений первого порядка и, соответственно, в терминах движения фазовой жидкости.

•  Термин «собственное» поле некой жидкости следует понимать точно также, как во фразе: – Все тела Солнечной системы свободно движутся под действием «собственного» поля всей этой симстемы тел, т.е. – под действием суммы гравитационных полей всех своих составляющих. Речь, таким образом, идёт о жидком движении сразу всех зарядов во всём пространстве, а каждый бесконечно малый элемент этого заряда, имеющий общий вектор скорости, движется в соответствии с субквантовым законом движения в собственном (эффективном) поле, полученном при суммировании полей обязательно всех движущихся зарядов во всём пространстве.

Такой способ описания жидкого движения заряда в собственном поле имеет следующую характерную особенность: – Взаимодействие между любыми двумя бесконечно малыми элементами движущегося заряда (тока) принципиально не может быть выделено и подвергнуто наблюдению! Это частичное взаимодействие не выделимо и не наблюдаемо по той простой причине, что оно принципиально не может осуществиться в природе, равно как, – не может быть специально приготовлено для наблюдения. И всё потому, что в основании сущего на субквантовом уровне лежит именно жидкое движение субзаряда, которое неизбежно распределено во всём пространстве и не может быть, хотя бы в принципе, сведено к описанию взаимодействующих корпускулярных точечных зарядов конечной квантованной величины!

Конечно же, – при субквантовом способе описания учитывается «воздействие» на «пробный» элемент движущегося субзаряда со стороны всех других субзарядов. Для каждой точки пространства все эти частичные слагаемые представлены в величинах полной интегральной суммы – эффективного коллективного поля, т.е. – представлены в величине собственного поля. Только эта величина полного собственного поля, действующего в некоторой точке расположения «пробного» элемента субтока, – входит в субквантовое уравнение его движения.

Таким образом, – некая жидкость Леви-Чивита – это непременно полевая совокупность субквантовых источников поля Фарадея–Максвелла, представленная на субквантовом уровне жидким движением субзарядов. В противном случае, – интересная попытка Леви-Чивита, вульгарно интерпретированная в рамках электронной теории Лоренца, – конечно же, – едва ли заслуживает одобрения.

Напомню только, что на роль субтоковых нитей, выстилающих одиночный изолированный электрон, могут претендовать только гиперболически движущиеся субзаряды. Только жидкое гиперболическое движение субзарядов способно на формирование консервативного собственного стационарного поля, абсолютно всюду лишённого локальных источников излучения. Только в этом случае, – в полном соответствии с уравнениями Максвелла–Лоренца, – совершенно строго отсутствуют потери энергии на излучение всеми, без исключения, элеметами субтоков. Только при соблюдении условия строгой гиперболичности в сочетании с условием сферической симметрии движения субзарядов, – может быть получена искомая стационарная сеть двояко заряженных субтоковых нитей электрона.

ВНИМАНИЕ! Всё, что здесь было только что сказано о существе интересной попытки Леви-Чивита или субквантовой модели электрона, – совершенно строго и однозначно следует из сказанного об этой «ПОПЫТКЕ» Леви-Чивита во «Введении» к работе Макса Борна [3]!

Единственным свободным параметром, является слово «субквантовый», которое вполне могло быть заменено на «субкорпус­кулярный», «субэлек­тронный», «эфирный», «вакуумный», «вирту­альный» или что либо аналогичное, позволяющее отличать жидкое движение зарядов Леви-Чивита от жидкого движения некой совокупности электронов – корпускулярных заряженных источников поля Электронной Теории Лоренца, отождествляемых с заряженными корпускулами Дж. Дж. Томсона с фиксированным удельным зарядом e/m.

Необходимость такого различения достаточно очевидна, поскольку, в противном случае, – попытка Леви-Чивита, – действительно, по меньшей мере, нелепа. При отсутствии такого различения неизбежно её чудовищное искажение и она не только, – едва ли заслуживает одобрения, но и – просто абсурдна, причём, совершенно очевидным образом. Без такого различения она сразу представляется абсурдной уже хотя бы потому, что жидкое гиперболическое движение совокупности корпускулярных электронов с конечной массой покоя принципиально невозможно поддерживать сколь угодно долго. Для этого потребовалось бы совершенно фантастическое внешнее поле таких космических масштабов, что всё это… никак не может претендовать на роль модели фундаментального физического процесса, обеспечивающего существование ЭЛЕКТРОНА с наблюдаемыми свойствами.

Да, – для дальнейшего продвижения в деле постижения и теоретического моделирования природы, – назрела пора восстановления уважительного и заинтересованного отношения к незаслуженно осмеянной и отброшенной с порога попытке Леви-Чивита! Лучше позже, чем – никогда!

 Последние изменения: 16 октября 2005EN Вернуться к оглавлению

«ПОЗНАЙ СЕБЯ!»New!

 

Тому, кто хочет обнаружить скрытое, важ­но не за­мы­кать­ся в од­ной об­лас­ти на­уки, а со­хра­нять связь с дру­гими её об­лас­тями.

Жак Адамар

Критический ум физика не может ограничи­вать­ся рас­смот­ре­нием толь­ко его собст­вен­ной тео­рии. Он не мо­жет дви­гать­ся впе­рёд без кри­ти­чес­кого рас­смот­ре­ния зна­чи­тель­но бо­лее слож­ной про­бле­мы: ана­лиза при­роды по­всед­нев­ного мы­шле­ния.

Альберт Эйнштейн

Каждому, кто ощущает в себе призвание… искренно стремится играть роль честного и непредвзятого исследователя-экспериментатора и осознанно встаёт на путь творческого служения делу ДИАЛОГА с ПРИРОДОЙ, – очень полезно, в меру своих природных возможностей, на каком-то определённом этапе своего становления, трезво взглянуть на свои наличные ИНСТИНКТЫ и подвергнуть их собственному естественно-научному анализу. Не случайно, – уже древнегреческие мудрецы в один голос призывали: – «ПОЗНАЙ СЕБЯ!»

Каждый исследователь неминуемо сталкивается в процессе своего становления с необходимостью решения для себя фундаментального вопроса о ПРИРОДЕ ФАКТА. Точно также, как, – Все дороги ведут в Рим, – так и все пути самопознания исследователя рано или поздно упираются в осознанную потребность ревизии и переосмысления сложившейся у него к тому времени модели его ВЕЛИЧЕСТВА – ФАКТА. Перефразируя известное изречение, можно сказать: – Скажи мне, что для тебя есть ФАКТ, – и я скажу, – кто ты и в какой мере ты преуспел в деле выращивания и культивирования в себе ИССЛЕДОВАТЕЛЯ ПРИРОДЫ.

Совершенно ясно, что природа «факта» не может быть оторвана от природы того, что мы называем «теорией» или «моделью» некоторого описываемого феномена природы. Эти понятия, равно как и их природа, тесно связаны между собой и эта связь, так или иначе, обязательно отражена в принимаемой нами к исполнению «теории» собственного «человеческого познания». Это в равной мере относится как к теории «индивидуального» человеческого познания, так и к теории «коллективного» познания. Совершенно не допустимо смешение этих «теорий», имеющих дело с двумя качественно различающимися уровнями сложности и соподчинения. К первому направлению можно отнести ту концепцию Михаэля Полани, которая изложена в его книге «ЛИЧНОСТНОЕ ЗНАНИЕ». Ко второму же, – можно причислить идеи Карла Поппера из его известной книги «ОБЪЕКТИВНОЕ ЗНАНИЕ».

Строго говоря, каждое из этих «направлений» предполагает разработку как теории челове­ческого ЗНАНИЯ соответст­вующего уровня, так и теории челове­ческого ПОЗНАНИЯ как процесса, механизмов эволюционного наращивания совокупности знаний. В «полную» теорию челове­ческих знания и познания кроме названных двух «направлений» ещё необходимо включить и теории индивиду­ального и коллек­тивного БЕССОЗНА­ТЕЛЬНОГО, описывающие два базовых и относительно независимо функцио­нирующих уровня. Без конструк­тивной естественно­научной проработки и освоения этих двух уровней бессозна­тельного и их включения в общую схему, – эта «теория» не имеет никаких шансов превра­титься в достаточно ПОЛНУЮ и работо­способную ТЕОРИЮ человеческих знания и познания.

Пару слов относительно выбора ЯЗЫКА, пригодного для описания как дуальных, так и много­кратно продубли­рованных и закольцо­ванных взаимо­отношений в этой фундамен­тальной ТЕТРАДЕ взаимно соподчи­нённых уровней. Эта тетрада реализована на Матушке Земле в процессе длительного эволюци­онного становления homo sapiens и его социальных институтов человеческой культуры и науки. Минимальная работо­способная модель челове­ческих знания и познания обязательно должна иметь не менее двух пар вершин. Нижняя и эволюционно более древняя пара «китов», входящая в тетраду, – это бессознательное личности-индивида и коллективное бессознательное. Верхняя и эволюционно более молодая пара «слонов», входящая в тетраду и опирающаяся на видовую мудрость и эволюционный запас «плавучести» «китов», – это личностное и коллективное знание и познание.

Отсутствие ясного и общего для всех понятия коллективного бессознательного приводит к неизбежной путанице и разночтению как работ самого Карла Густава Юнга, так и его последователей. Речь сейчас идёт не о сложности самой природы «коллективного» бессознательного или о сложности его понятия. Речь идёт о том, что не выработаны исходные критерии выбора самого «коллектива» и процедуры вычленения в нём его эволюционно общего ядра, – прокладывающие пути к правдивому отражению постигаемого коллективного бессознательного.

Несомненно, что ИНТУИЦИИ ГЕНИЯ как самого Карла Юнга, так и многих других его предшественников и последователей имели дело с отдельными фрагментами вертикалей и горизонталей в «общевидовом» человеческом бессознательном. Несомненно и то, что все они опирались, в той или иной степени, на интуицию того, что я называю законом Бера–Пуанкаре.

 Последние изменения: 16 октября 2005EN Вернуться к оглавлению

Цитируемая литература:
1. Паули В. Теория относительности: пер. с англ. – 2-е изд. M.: «Наука», 1983
2. Минковский Г.,
I   Das Relativitätsprinzip. Доклад математическому обществу в Гёттингене 5 ноября 1907 г. Напечатано в Jahresber. d. Deutsch. Math. Ver., 1915, Bd 24, S. 372; Ann. d. Phys., 1915, Bd 47, S. 927;
II   Die Grundgleichungen für Elektromagnetischen Vorgänge in bewegten Körpern. – Gött. Nachr., 1908, S. 53; Math. Ann., 1910, v. 68, p. 472, и отдельно: Leipzig, 1911;
III   Raum und Zeit. Доклад, прочитанный собранию естествоиспытателей в Кёльне 21 сентября 1908 г., напечатан в Phys. Ztschr., 1909, Bd 10, S. 104, и в сб.: Das Relativitätsprinzip. – Leipzig, 1913 (Русский перевод «Пространство и время», в сб.: Принцип относительности. – М. ОНТИ, 1935)
3. Борн М. Ann. d. Phys., 1909, Bd 30, S. 1 (Русский перевод «Теория недеформируемого электрона в релятивистской кинематике.» в сб.: Эйнштейновский сборник 1975 – 1976. M.: «Наука», 1978)
7. Levi-Civita T. Sui campi elettromagnetici puri, bei C. Ferrari, Venezia 1908; Sulle azione meccaniche etc.; Prendiconti d. Pr. Acad. dei Lincei 18, 5a.
11. Пайс А. Научная деятельность и жизнь Альберта ЭЙНШТЕЙНА. M.: «Наука», 1989
12. Рид К. ГИЛЬБЕРТ (С приложением обзора Германа Вейля математических трудов Гильберта). M.: «Наука», 1977
14. Дуков В.М. Электродинамика (История и методология макроскопической электродинамики). M.: 1975
18. Фейнман Р. Характер физических законов. – М.: «Наука», 1987 (Б-чка «Квант», Вып. 62)
21. Пуанкаре А. О науке. – M.: «Наука», 1983
28. Фейнман Р., Лейтон Р., Сэндс М. Фейнмановские лекции по физике: Пер. с англ., вып. 6. кн. 4 – М.: «Мир», 1977
52. Voigt W. Goett. Nachr. – 1887. – S. 41.
53. Соколов А. А., Тернов И. М. Релятивистский электрон. М.: «Наука», 1974
54. Minkowski H. Phys. Zeitschr. – 1908. – Bd. 9. – S. 762.
 
Основная страница – http://www.ltn.lv/~elefzaze/
html/php вёрстка: Александр А. Зазерский
©1998–2005  Александр С. Зазерский