Жопа есть, а слова нет!

РЕКТОРАТ РГМУ

Обхохочешься! Чувствуется старая советская школа, лучше всякого Зощенки! Старые советские лгуны, другого слова нет. Напоминает анекдот про Вовочку: «— Мам, жопа болит. — Вовочка, такого слова нет. — Как так? Жопа есть, а слова нет?». Лгуны из ректората умудрились написать текст, посвященный взяткам, делая вид, что даже слова такого нет. Уж не говоря о самой жопе. По пунктам:

1) ...стали появляться случаи (за минувший семестр — более 10)... — авторы изо всех сил стараются изобразить ужас и одновременно дать понять, что это все-таки единичные случаи, ведь более 10, это заведомо не более 20!

2) ...студенты дают положительный ответ на поступающие им предложения... — даже и непоймешь о чем речь, вроде все такие хорошие слова: «положительный ответ», «студенты», сразу какие-то ассоциации с умными студентами и всем таким... Настрой задан!

3) ...предположительно, за определенную плату... — уф..., надо передохнуть, вот это действительно смелое предположение, впрочем, всего лишь предположение! Да и словечко «определенная» делает эту плату очень неопределенной (куда как определеннее было бы сказать просто «за плату»).

4) подобные деяния (подделка документа), согласно российскому законодательству, уголовно наказуемы для обеих сторон — интересно, где в российском законодательстве «подделка документов» наказуема для обеих сторон? Для обеих сторон чего? Для документа и его поддельщика? Это явный эвфемизм, имеется в виду дача взятки, а «подделка документов» — занавеска. На грани фарса!

5) Таким образом, предположить, что данные деяния останутся незамеченными, невозможно. — ну конечно, невозможно. Только почему-то ректорат заметил, что что-то «не так» только после явного указания в виде «незамеченных» объявлений и этого сайта. Здесь авторы делают вид, что они даже и не подозревают, что за взятку студента «правильно» распределяют «на зачетках» и ставят соответствующую оценку. Они делают вид, что речь шла всего лишь о подделке подписи в зачетке (что, действительно, проверяется через ведомости).

6) ...учащиеся, совершившие подобные деяния, подлежат безусловному отчислению... — ну, как-то это не согласуется со словами про обоюдную уголовную ответственность. Тут как-то подзабыли про тех, кто делает это замечательное «предложение».

Они это съели

В общем, съели и не поперхнулись. Ну и фиг с ними, надоели.

День закрытых дверей РГМУ

Но все это не имеет никакого отношения ни к лечфаку, ни к педфаку. Говоря об отечественной медицине, обычно вспоминают «школы». Наша страна действительно может гордиться так называемыми «клиническими школами». Но что такое эти самые школы? Это небольшие группки, собирающиеся вокруг действительно выдающихся клиницистов. Но эти школы не могут обеспечить качественной медицинской помощи на уровне страны. В качестве аргумента о качестве обучения в наших мединститутах любят говорить, что из них вышли такие выдающиеся врачи, как... Но это смешно. Это так же смешно, как если бы школа, в которой учился Эйнштейн и получал свои тройки, возомнила бы себя местом подготовки выдающихся физиков. Да, учились у нас в институте многие выдающиеся врачи, но где-то же им надо было учиться, не здесь так там, не там так здесь. Все это не имеет отношения к тому, как учат в нашем институте простых студентов, ту массу, в хорошем смысле, которая должна обеспечивать медицинскую помощь населению. Не может система здравоохранения держаться на всемирно известных светилах — обычные врачи в районных поликлиниках и больницах тоже должны что-то из себя представлять.

Так как же обстоит дело с обучением в нашем институте? А никак не обстоит, потому что никто об этом не знает. Кто оценивает качество обучения? Сам институт и оценивает. Неужели ректор скажет плохое слово о «своих» студентах, тем более на дне открытых дверей, когда его слушают доверчивые абитуриенты и их родители, от которых напрямую зависит личное благосостояние ректора и той кодлы, которая заведует вступительными экзаменами. Во многих странах, действительно могущих гордиться своей медициной, основной упор делается именно на медицинское образование. Там немыслима ситуация, чтобы медицинская школа сама контролировала успеваемость своих студентов. Рано или поздно им придется сдавать независимые экзамены, и тут все увидят, кто чего стоит. У нас эти «гос. экзамены» представляют собой очередную толстую методичку, которую надо вызубрить.

Так что судить о том, как учат в РГМУ по результатам гос. экзаменов и отзыву ректора не приходится. Остается посмотреть на то, что всем нам знакомо — повседневную жизнь студента. Как она протекает? Одна из основных забот — посещение занятий. Студенту, посещающему 100% занятий почти гарантирован зачет, даже если он ничего не знает. На младших курсах пропущенные занятия отрабатываются, что требует времени и не всегда заканчивается успехов. Вторая забота — раздобывание шпаргалок, ответов, тестов и пр. вспомогательных материалов, а также покупка многочисленных методичек. Тут выигрывают живущие в общаге, получающие это барохло от старшекурсников. Кому не повезло, приходится ксерить, покупать и т. д. (Ксерокс — особая песня, чего только не ксерят на первом этаже у студ. входа!) Почти к любому экзамену достаточно выучить или списать заранее известные тесты, но часто бывает и так, что можно вообще ничего не учить. Например, экзамен по неврологии дает такую свободу списывания, что трудно найти студента, который бы не сдал этот экзамен с первого раза, хотя неврология — одна из самых сложных дисциплин (впрочем, потому экзамен и устроен таким образом, иначе бы быстро вскрылась несостоятельность обучения на этой кафедре). И наконец, третья забота — это выяснить кому и сколько дать. Речь идет о взятках. Нет такого экзамена или зачета (м. б. за очень редким исключением), который нельзя купить. Есть отдельные преподаватели, не берущие взяток (в РГМУ — это единицы), но всегда можно найти «коллатеральные пути». Истерические крики о сохранении бесплатного образовании постоянно слышны со всех сторон, но фактически оно давно стало платным. Студенты, дошедшие до финиша, и ни разу не давшие взятку, встречаются все реже и реже. И было бы глупо ожидать, чтобы эти студенты, ставши врачами, не вымогали денег у больных («бесплатная» медицина теперь стала действительно бесплатной только для тех врачей-«чудаков», которые все еще считают получение денег от больного неприемлемым, или же для тех, кто по своей должности не имеет прямого контакта с пациентами).

Результаты такого обучения очевидны. Ну кто из нас, студентов, оглядываясь назад, не понимает, что по большому счету, он так ничему и не научился. Обычно мы в таких случаях утешаем себя мыслю, что все «главное» получим в ординатуре. Но к сожалению, обычно этого не происходит, а если и происходит, то получаются типичные для России врачи-«специалисты». Специалисты они не потому, что очень хорошо разбираются в своей области, а потому, что совсем не разбираются в соседних. Сегодня редкий хирург умеет читать ЭКГ, а врач-терапевт обнаружить флегмону. По всякому пустяку вызывают «специалиста». О поликлиниках и скорой помощи и говорить нечего, кто работал в приемном хорошо это знает.

Но двери РГМУ продолжают быть закрытыми, а наше образование — лучшим в мире. К сожалению, отражается это все на нас с Вами — мы не только не умеем оказывать качественную медицинскую помощь, но и не можем ее получить.

О финансовой стороне обучения в РГМУ

Еще одна важная статья доходов РГМУ — это иностранные студенты. Кроме того, что они учатся платно (около 3 000$ в год), многие из них платят примерно столько же «из под полы». Преподаватели настолько привыкают получать куш, что начинают вымогать. Замыкается порочный круг: студенты дают, преподаватели вымогают, студенты перестают учиться, и дают еще больше и т. д. Впрочем, отличие от отечественных студентов только в масштабах: например, иностранцы могут себе позволить вообще не ходить в институт и купить сразу семестр, год или даже весь диплом. Бывший декан иностранных учащихся проф. Лобов сколотил себе на этом немалое состояние (впрочем, его потеснили, сделав завучем каф. ЛФК, но он продолжает «зарабатывать» посреднической деятельностью).

Кому и сколько?