Еще раз зададимся вопросом: “Сколько все-таки подлинных письменных источних
по древней истории России дошло до нашего времени? Вот ответ одного историка:
“Их дошло очень мало. Известны лишь подлинные пергаменные новгородские
грамоты князя Мстислава Владимировича Юрьеву монастырю 1130 г., и Варлаама
Хутынскому монастырю около 1192 г., сохранившиеся а архивах соответствующих
монастырей и избежавшие опустошительных пожаров. В особых почвенных условиях
сохранились подлинные грамоты XI-XIII вв. на бересте” (Щапов, 1978, с.8).
Рис.1
Сколько берестяных грамот найдено? К 1983 г. их число достигло 645. К 1993 г. – 753. Первая была найдена 26 июня 1951 г. в Новгороде молодой работницей Новгородской экспедиции Н.Ф.Акуловой.. Их находили главным образом в Новгороде. Однако в Смоленске нашли 10, в Пскове – 4, в Витебске – 1, в Мстиславе (Могилевская обл.) – 1, в Твери (1983) – 1 (Янин, Зализняк, 1986. С.8). Найдена берестяная грамота и в Москве (Дубов, 1990. с.120).
Интересное наблюдение о “берестяных грамотах” сделано Ф.Гримберг: “...“берестяные
грамоты” вызывают ряд вопросов, на которые ответить трудно или невозможно.
Вот некоторые из этих вопросов.
Рис. 2
Вопрос о возможностях обработки бересты и ее сохранности в качестве писчего материала....Смущает и время нахождения “берестяных грамот” – 1951 год – “железный занавес”. В 1946, например, году академик С.П.Обнорский пишет: “Положение о происхождении русского литературного языка на русской базе имеет большое методологическое значение в дальнейшем изучении русского языка. Стоя на ложном пути, усматривая истоки нашего литературного языка в церковно-славянском прошлом языке, мы методологически неправильно в изучении русских памятников ставили односторонне вопрос о рамках русских элементов в свидетельствах того или иного памятника.” И т.д. И т.п.
Находка “берестяных грамот” , как выяснялось, “доказывала, что среди наших предков было немало грамотных людей не только среди светских вельмож и духовенства, но и в низших слоях общества”. (Гримберг, с. 154-158). При этом Э.Гримберг особо оговаривает, что она не утверждает, “будто “берестяные грамоты” – попросту говоря, “социально-политическая фальшивка”; нет ...”. Но ей хотелось бы, как и автору этого текста, точно знать что было на самом деле.
Вот ответ историков на один из вопросов Э.Гримберг: “ Высокая влажность новгородской почвы, перекрывающая доступ воздуха, создавала идеальные условия для сохраненности органических остатков... По поводу созраненности органики, включая дерево и бересту, В.Л.Янин пишет: “Бревна восьмисотлетней давности, извлеченные из культурного слоя, можно и сейчас использовать для временных построек, а по древним уличным настилам свободно могла бы пройти, не повредив их, грузовая автомашина” (Дубов, 1990. с.120). Убедительно? Вроде да, но все-таки Янин не химик, а археолог, и поэтому его заверений маловато. Есть ли строгие научные подверждения особых свойств почвы Новгорода? Проводились ли соответствующие исследования специалистами-химиками или почвоведами? Почему Янин так уверенно заявляет о восьмисотлетнем возрасте найденных бревен? Дендрохронология? Слышали. Но слышали также о том, что этот метод не столь эффективен, как о нем говоря.
Раскопки велись в Пскове (180 км от Новгорода), в Изборске (Труворово городище - ...км ), в Ладоге (... км), в Белоозере (... км, место, где находился брат Рюрика Синеус (и, наконец, в княжеской резиденции Рюриковом городище (всего 2 км от Новгорода!). Что почва там совершенно отличная от новгородской? Берестяных грамот там, за исключением четырех псковских, не нашли. Плохо искали или почва неподходящая?
Несколько слов о “социально-политических фальшивках”. Трудно в это верить, но чего не сделают ретивые чиновники из сталинского Гулага ради добывания доказательств того, “что среди наших предков было немало грамотных людей не только среди светских вельмож и духовенства, но и в низших слоях общества”. Но, все-таки, анализировались ли берестяные грамоты на предмет искусственного их удревления?
На первой лекции нами было сделано “странное” заявление по поводу небъясненной
и неососознанной веры историков в то, что новые исторические источники
будут постоянно находиться и, следовательно, их общее число постоянно будет
возрастать, несмотря на казалось бы самоочевидное представление о неизбежной
гибели во времени исторических документов. Это “странное” заявление звучало
так: “Время рождает источники и документы”. Нам приходилось перед и после
данного заявление предупреждать слушателей, или, лучше сказать, заверять
о здравом состоянии духа лектора. Но вот интересное подтверждение высказанному
заялению. Цитата из книги историков; один из них стал академиком АН СССР.
“За 50 лет раскопок в Новгороде вскрыто примерно 1,5 гектара культурного
слоя, на котором обнаружено примерно 600 берестяных грамот. Если принять
активно используемую площадь древнего города за 100 гектаров (общая его
площадь в пределах валов окольного города конца XIV в. равна 260 гектарам),
то количество еще не открытых, но хранящихся в земле берестяных документов
приравняется 23500. Такая цифра может показаться фантастической, но ее
подкрепляют приведенные выше материалы о насыщенности новгородского культурного
слоя берестяными грамотами. Она может быть несколько меньшей или несколько
большей, но в любом случае Новгород таит в своих недрах многие тясячи берестяных
документов, которым еще предстоит войти в фонд первоисточников нашей истории”
(Янин, Зализняк, 1986. С.9-10).
Рис. 3а
Комментировать не хочется. Но полезно предложить слушателям задуматься над тем, что академик имеет в виду только те берестяные документы, которые, так сказать, оказались на помойке, в мусорных ямах, вывались из карманов и т.д. Иначе говоря, затерялись. На самом деле их было гораздо больше! Новгород просто был заполнен грамотными людьми. Но читать они не любили. Потому, что время не желало сохранять для нас их книги, разве что “Слово о полку Игореве”, да еще десяток книг.
Каково содержание берестяных грамот? “В числе найденных берестяных
грамот письма-распоряжения феодалов зависимым от них людям, крестьянские
жалобы, донесения сельских старост, черновики завещаний, хозяйственные
и ростовщические записи, сообщения политического и военного характера,
школярская шутка, частные письма разнообразного бытового содержания, ученические
упражнения, судебные документы”. Таким образом, в берестяных грамотах нет
ответов на “глобальные вопросы” древней русской истории.
Рис. 3б
Чем выскребали буквы на бересте? Нам говорят, что “писалами” (см.рис.3 а), б)). Эти “писало” годятся не только для того, чтобы скребсти по бересте, но и для много чего другого. То, что это письменные принадлежности, думается, версия историков.
Под занавес сообщим читателю, что среди раскопок 1930 г. близ с.Подгорного в Поволжье (в пределах Золотой Орды) была найдена монгольско-уйгурская рукопись на бересте (!) (Греков, Якубовский, 1950. Рис.26).