Сайт "Фанфики из России" представляет: Схрон |
Глава VII Всем патологоанатомам и психопатам серийным маньякам убийцам от чистого сердца… - Случалось мне бродить про тем местам, и вот что я вам скажу… - он помедлил и плавным движением коснулся струн… - Добрый старый Мост - - Да… - Молчание затягивалось. - Послушай, Торг, я бы пошел, попил эля, пока ты, ну… и все такое. - Молчание приобрело новый смысл, и если бы Ларрик умел думать, то, наверное, бы смог написать целый научный трактат '' К вопросу влияния тишины на подсознательное…'', наверное, даже в Светлом Колледже95 его отметили премией за достижение в области психомоторики подсознательного, но Ларрик на то и был Ларриком. Он умел достаточно неплохо две вещи 1. Спать. 2. Убивать. Причем в последнем он преуспел настолько, словом Торг недаром был главарем бандитской шайки уже три года, и понимал, эта Ларрикова отлучка наверняка обернется парой трупов, и мордой его компаньона на доске '' Их разыскивают Горшки* ''. А эта ходячая машина для убийства ему еще была нужна. Наконец молчание закончилось. Торг стоял еще минуты две под струями дождя, наблюдая, как с лысой головы его компаньона низвергается на дорогу целые водопады, потом промычав что-то малопонятное, а тем паче не понятное Ларрику, двинулся в низ по улице алой мечты. Кажется прошло день, от силы два, как он бродил тут последний раз, а вот и дом Кэтти, так, а тут кажется лавка мясника Фулла, а… Да свой дом он узнал почти сразу. Голубая крыша, так в глубоком детстве звали Торга, теперь от крыши его дома мало что осталось. И все же в сердце старого бандита жила надежда, он столько лет не был … Они сидели у самого огня, старые кости Торга промокли и ныли ужасно. Ларрик молча слушал тихое пение девочки халфлинга, игравшей на лютне в противоположном углу. Тут к ним подошел грузный седой трактирщик, и хмуро поинтересовался, что надо гостям. Народу в зале было мало, два бородатых парня молча пили что-то взрывоопасное, в центре зала, еще трое, одним из которых явно был дварф, играли в кости, и совсем рядом от их стола сидел высокий, закутанный в мокрый плащ человек. Торг привык держаться от таких подальше. Но, великий Хельм, как же он устал. Торг уже не один десяток раз проклинал свою жадность и неосмотрительность, дватцаток раз проклинал магов и магию, бес счета раз пытался убежать. От его банды, что промышляла у Вердена, осталось - он, да еще это животное, с патологией. Торг вздохнул, засунул Ларрику в рот свой носовой платок, и заверил трактирщика, что им принести в номер всего-то и надо: первое, второе, третье и десерт, для его друга, а ему самому крепкого кафа, и ломоть свежего хлеба. После чего выудил из кармана золотой и расплатившись с трактирщиком прогнал Ларрика в номер, а сам решил немного послушать и понаблюдать… Дверь в залу открылась. Само это обстоятельство не сколько не заинтересовало бы Торга, но как это произошло. Петли торжественно заскрипели с такой силой, словно ржавчина в них копилась по крайней мере лет сто, потом мучительно медленно поползла в сторону сама дверь, постепенно открывая взору высоченную фигуру, сжимающую в руках косу. Сама она, как и полагается была закутана в черный саван. Сверкнула молния. Торг отчетливо понял. Все. Конец. Зря они пересекли пол страны, зря прятались, петляли, путали следы. И вот теперь, когда от погони удалось отделаться по крайней мере за последние две недели ни слуху… В свете бушующей стихии СМЕРТЬ стоящая на пороге была просто безапелляционна. Смерть сделал шаг в перед. Посетители в ужасе кинулись к черному выходу, к окнам, под стол, а ловкий халфлинг даже сумел влезть на потолок, и усесться там приняв форму горгульи. Смешно, горгулья в таверне… Торг встал, вынул из ножен свой меч, короткий и легкий, как перышко, но невероятно острый, и взглянул на вошедшего мага с вызовом. Это был высокий мужчина, в алой, словно кровь на снегу, рясе96, на его широком поясе висело семь золотых ключей, которые тихо позвякивали при ходьбе, корявый черный посох в руке мага немного светился, вода, равно как и ветер словно обтекали эту грозную фигуру не решаясь касаться бархата одежд. Худое обветренное лицо, широкие скулы, тонкий крючковатый нос, торчащий из густой бороды, и конечно островерхая шляпа. - Вор, ты умрешь. Но я обещаю, это будет безболезненно, если ты мне вернешь то. - после некоторой паузы - то самое, что принадлежит мне по праву первой брачной ночи. - Маг не смутился, - то есть я хотел сказать просто по праву! - ОН, маг, протянул руку. Рука была неимоверно длинная, худая, и на раскрытой ладони имелся шрам, в виде розы. Торг сделал шаг вперед. Его движения были похожи на походку каменного голема, если вы поминаете о чем я. Когда до раскрытой руки осталось всего ничего, вор вдруг ожил, словно ртуть он проскочил мага, попутно взмахнув рукой, в которой держал меч. От такого удара порой не спасала и кольчуга. Что стало с магом от такого удара он не понял, только вдруг… Торг выбежал на улицу, и что есть духу рванул к темным, мокрым квадратам домов. Шаг, другой, третий. Время превратилось в кисель. Где глубоко завяз старый вор по имени Торг. Он отчетливо слышал у себя за спиной непонятное бормотание. Словно дюжина пьяных гоблинов пытаются прочитать вывеску '' все радости жизни ''. Сара висев высоко под потолком с отчаяньем наблюдала, как огромный маг в красных одеждах направил посох прямо на бегущего незнакомого постояльца, а другой рукой сыпанул словно пригоршней светляков. Лицо его пылало гневом, борода даже немного задымилась. (- это после того, как тот невысокий человек ударил сэра мага мечем, а сэру магу ничего не стало, только искры брызнули. - рассказывала потом Сара) Она только расслышала последнюю часть фразы - …ака латон тетакулакитас! - потом от мощного удара где-то на улице, дом тряхнуло. Хоббитка от неожиданность разжала пальцы и ухнула в низ. А Ларрик решил в номер не ходить а… Вернее он конечно пошел в номер, но постольку поскольку, ему никто не удосужился объяснить, что такое номер, и куда надо идти… словом Ларрик попал в туалет. После чего решил исследовать загадочную дыру в полу и нагнулся для детального рассмотрения. Вот в этот то момент дом и тряхнуло. Фентитакулас97 был зол. Он был зол настолько, что не стал осматривать все пожарище, а кинув пару слов глянул в огонь, потом на таверну, слабое искривление ветров магии наблюдалось в районе и огня и таверны, но слишком слабое. Маг грязно выругался и рассыпав ворох искр исчез. Когда тушили таверну, то совсем не ожидали, что из-под обломков, кстати еще дымящихся, и кстати туалета, выползет демон. В связи с последними событиями народ Старого моста стал очень набожен. И как верные пасынки Хельма, все работники как один кинули свои инструменты, и… Словом Ларрику опять не удалось никого убить. Когда к месту беды вторично за сутки подошли горшки, то ни демона ни инструментов там не было. Решили что он, то есть демон убрался на зад. Один из работников попытался было указать на следы, оставленные в виде подсыхающих шлепков фекалий, но на него тут же зашикали и даже дали оплеуху. Да-а. Где-то дня через два у Ларрика кончилась еда и деньги. О том что он с собой таскал сумку Торга, он даже и не подозревал. Зато ему наконец посчастливилось и он отнял одежду у двух грабителей, которых по случаю убил. Когда горшки нашли двух доходяг, перемазанных дерьмом, и естественно мертвых, в городе пошла гулять очередная легенда о новых жертвах дерьмо-демона. А Ларрик пошел гулять в Холмы Старого Моста, самую большую таверну в городе.( конечно после Старого Моста) Конечно ни читать ни мыслить объемно, чтобы сравнить величину зданий и понять кто тут самый большой из всех представленных питейных заведений Ларрик не умел, просто так получилось. Только он сел, как совсем рядом кто-то заорал. Да так громко, что у молчаливого, лысого Ларрика, зарябило в глазах. Не глядя, и не оборачиваясь, герой саданул кулаком себе за плечо. Настала тишина. К слову сказать, те, кто видел Ларрика в первые, очень жалели что вообще его увидели. При своем низком росте, он имел очень худое и лысое лицо, как и голову собственно. Вся его часть тела, что была выше шеи напоминала яйцо со ртом и всеми причиндалами. Кроме того он имел желтую кожу, не совсем конечно, но желтоватого оттенка, создавалось впечатление что он при смерти. На что многие покупались. Их не останавливала и рукоять двуручного меча, что всегда торчала из-за правого плеча коротышки. Ну а сам Ларрик был убийцей маньяком. Об этом я уже упоминал. Ошалевший гонец пришел в сознание через несколько минут и с удивлением и интересом начал изучать те изменения, которые произошли с ним за это время. Первым открытием стало отсутствие во рту части зубов, второе относилось к совершенно новым мыслям, о кровавом мече, о стонах поверженного негодяя… Когда его чья-то сильная рука подняла с полу и писклявый голос заставил повторить чего он гонец там орал, Дезз без запинки отчеканил все послание. Тогда он еще не знал, каково это, путешествовать с Ларриком. Так Ларрик Могучая Бровь, воин-мерсенарий, грязный убийца, психопат маньяк со сдвинутыми мозгами, если бы они были, я имею в виду, попал на службу к барону Дереку Мортимеру, в его родовой замок.
Междуглавие…то, что было. Наверное это было, а может и нет. Это зависит от того где в данный момент зверь. Если зверь слева, то было, если справа, то нет сал быть. А вот если зверь прямо перед вами, то енто значит, будет еще, а вот коли… Коли зверь присел по, ну это, потужиться, то дело твое худо! Беги! А коли у зверя этого понос? Ты об этом подумал? Вот и славно что ты не веришь тому, что тут понаписано! Чего только не на плетут! Надо бы этому грамотею корявые загогулины, что он руками возомнил своими аки вилами по воде писать, взять да и повывертеть, или вывернуть! Придумал то же! А про Мардука Дабл Блад, или по нашенски по простецки Две крови, про это нет. ( Лицо старика почему-то делается серого цвета) Мардук, он ведь не того, не при себе был. От него даже боги отвернулись. Это когда его верный соратник пытался спасти бандита при битвы у Черного Брода, что чуть ниже по течению от Падмэ. Тогда казалось все, что может спасти Убийцу, это помощь жреца, таковой был. Меус Лживый. Жрец Анирул98. Но увы, разорванный ударом молнии Первого Мага пондемониума99 живот не срастался и кишки Мардука остались болтаться в ледяной воде. Как сей бес выдержал боль и выжил, ну на то он и Две крови. После битвы у Черного брода, казалось мы больше не вспомним Мардука, казалось он погиб, как и почти все его союзники. Но сколько маги пандемониума ни искали, тело так и не нашли. А через год, Первого Мага Пондемониума нашли в канаве для нечистот. Он был еще жив. Все тело великого чародея было похоже на изрезанную мелкими полосками бумагу. Глаза Паравона болтались на ниточках нервов далеко за пределами клазниц, череп бывшего Первого был аккуратно лишен макушки и теперь там, в открытом мозгу копошились черви, впрочем через дыры между ребер можно было заметить, что в нутри, в легких и замирающем сердце тоже ползали толстые бледные личинки… Во все стороны от трупа тянулись испачканные дерьмом вытянутые из тела жилы… То, что неведомые садисты сделали с нижней половиной тела мага, на это просто нельзя было смотреть. А еще через месяц риверленд захлестнула волна ужасных убийств. Все эти смерти объединяло одно - ужасная жестокость убийцы. Таким Мардук был почти от самого рождения. Сохранились истории, их не услышишь в таверне за кружкой эля, их не рассказывают дома бабушки и дедушки своим внукам, такие истории шепотом передаются из уст в уста в дождливые осенние вечера, когда на сердце не совсем хорошо, когда хочется напугаться чего-то далекого и не боятся подступающих холодов и зимних невзгод. Когда Мардуку было 13, он убил свою мать. Просто так, нет! Он хотел насладиться ее муками, ведь мать, это почтитай самое дорогое, что есть у человека! Две крови убил ее не просто коротким взмахом ножа, нет. Этому не-человеку нужна была боль, страдания. Его мать, давшая ему жизнь, умерла задохнувшись, вместо веревки, вокруг ее шеи были обмотаны собственные внутренности. Потом, он убил своего братишку, шести лет отроду. Он топил ребенка в грязи скотного двора, лишь затем, чтобы полу захлебнувшегося в помоях и испражнениях мальца кинуть на корм свиньям…. Потом, потом он растил себе детей. От разных женщин. Много детишек. И убивал их. Ему доставляло удовольствие губить свое семя. Еще не родившихся детей, прямо во чреве матери, или вспоров живот, вырвать плод, и на глазах у еще живой женщины, делившей с ним свое ложе, превратить в кисель, сжав в кулаке… Мардука пытались нанимать, но после каждого дела, он непременно кончал самих нанимателей. За его голову многие лорды и дюки назначали кругленькие суммы. Но поймать убийцу было невозможно. И все эти горы золота, 5000 золотых монет на дороге не валяются, остались невостребованными. Все кончилось само собой. И как-то уж слишком просто. Граф Хастин де Лаам, после того как Мардук вырезал весь род де Лаамов, поклялся страшной клятвой. Поклялся прилюдно, кровью своих детей, в том, что Мардук умрет от его руки. После этих слов, Мардук, стоявший в толпе все это время вышел, вызвав Хастина но бой. И был тут же утыкан десятком арбалетных болтов. На радостях, тело убийцы, 10 лет наводившего ужас на жителей Риверленда, кинули в каменный колодец, для заключенных, осмотрев кое как. А утром, с похмела, Хастин обнаружил колодец пустым и повесился. После чего Мардук пропал где-то на год. Тогда еще ни кто не знал, что имя Мардук Две крови прозвучит еще громче прежнего. Продолжение следует...
© Верховный Архимаг |