Сайт "Фанфики из России" представляет:

Фиолетово-синее небо

© Lany

Вурдалаки не напали. Унося с собой добычу – шесть человеческих тел, они удалились вглубь Леса Бездонных Топей. Кусабо стоял, не меняя позы еще несколько минут. На него словно напал ступор; дышать было тяжело, да и мышцы двигаться не хотели. Но из глаз, будто бы, против его воли, текли горькие слезы отчаянья. Ну и что с того, что он остался в живых, этот бой, так или иначе, закончился для него полным и окончательным поражением. Нет, не ночное сражение с головорезами, а его, его личный бой один на один с этим миром был проигран. Он убивал! Он не хотел этого, ему пришлось – но разве это оправдание? Нет! Нет! И еще раз НЕТ! Он поиграл схватку с отравляющей душу злобой этого мира! Смерть – ничто по сравнению с ней! И он позволил себе сражаться с людьми, он позволил себе решить, жить им, или умереть, и, естественно, он вынес им смертный приговор. Он не хотел…. Он не бог, чтобы решать такое! Но зло вездесуще, оно в каждой капле, каждом миллиметре, каждой клеточке всего живого (да и не только живого). Как, скажите, как возможно противостоять этому? В человеческих ли силах изменить саму сущность мироздания? В этот раз из-за него погибли шестеро, шесть душ преждевременно покинули землю и ушли во тьму, в вечную тьму греха, чтобы раз за разом вновь возвращаться и терзать его, мертвым грузом ложась на сердце и напоминая, что он вечно будет платить за совершенное, но не расплатиться никогда. Смертельный ужас и отвращение к самому себе охватили человека; теперь на его совести одиннадцать(!!!)! как вообще возможно жить, неся на себе груз в одиннадцать смертей от своих собственных рук? Как? Кусабо перевел взгляд на свои руки. Что это? Меч? Его меч! Он весь в крови, как и его собственные руки.

-Ну, теперь ты доволен?! – закричал человек своему клинку и выронил его из трясущихся ладоней. Слезы потекли еще сильнее, и Кусабо осел на землю, закрыв лицо руками. Отчаянье и безысходность вырывались рыданиями. Всё кончено? Зло завладело его душой и теперь торжествует? Он стал таким же, как все?

Вдруг Кусабо ощутил легкое прикосновение; кто-то дотронулся до его ноги. Посмотрев в сторону, он увидел эльфа, лежащего на земле, из живота которого торчало окровавленное древко стрелы. Эльф улыбался самой бескорыстной и милой улыбкой, какую человек только видел. Одна рука Лийэдэингрида ободряюще лежала на ноге Кусабо. Несколько секунд человек просто любовался почти затуманившимися фиолетовыми глазами перворожденного, такими добрыми и наивными сейчас. Эльф верил в него, как никто другой, до последней минуты. Эльф, сам того не понимая, своей верой помогал Кусабо бороться с подступающими щупальцами зла. Боже, эльф продолжает верить в него и сейчас! И именно эльф – его надежда не потерять разум перед натиском тени. Эльф – та самая ниточка, удерживающая его над океаном безумного и беспощадного зла! И если эта ниточка оборвется…. Если эльф погибнет…. Нет! Он не погибнет! Кусабо не даст ему погибнуть! “Ты еще не победило, - мысленно обратился человек к темному злу, пожирающему этот мир, - пока он жив, ты не победило! и ты никогда не одержишь победу, потому что я не дам ему погибнуть! Так что, ты не получишь ни меня, ни его!!!”

Откуда взялась эта внутренняя сила, внезапно пробудившаяся в человеке? Решительность сражаться до победного конца, спасти жизнь своему другу и душу – себе – вот что стало толчком к действиям.

Кусабо резко поднялся и, не мешкая более, кинулся к своей дорожной сумке, чудом уцелевшей в недавнем сражении. Никакой паники, никаких слез, только полная сосредоточенность на предстоящем деле.

Лийэдэингрид вздрогнул, когда вдруг человек резко встал и отошел. Эльфу было трудно дышать. Боль пульсировала горячим пятном, затормаживая ход мыслей, во рту оставался соленый привкус собственной крови. Эльф понимал, что жить ему оставалось всего несколько минут. Но ему уже не было страшно или обидно, наоборот, ему было хорошо. Только одно последнее желание осталось в сознании эльфа – ему хотелось еще один разочек взглянуть в бесстрашные и решительные глаза человека, глаза, которые он никогда не забудет, глаза, без которых он не сможет жить. Эльфу хотелось в последний раз ощутить внутреннюю силу Кусабо, дарящую надежду и ощущение безопасности. В последний раз…, а затем уйти туда, откуда не возвращаются никогда….

Лийэдэингрид попытался позвать человека, но закашлялся, подавившись собственной кровью.

Через секунду подошел Кусабо, сжимая в руках свой дорожный рюкзак.

-Кусабо…, - еле выдавил из себя эльф. Его взгляд… такой решительный, такой смелый…. Эльф искренне улыбался человеку, понимая, что, возможно, видит его в последний раз.

-Молчи. Не говори ничего. Тебе может стать хуже, - ласково проговорил Кусабо. Доброта и сила лучились в его темно-синих глазах.

Затем человек наклонился над Лийэдэингридом низко-низко, так, что его чуп касался лба эльфа, а темно-синие глаза смотрели прямо в фиолетовые. У эльфа замерло сердце, он забыл о боли, о смерти, забыл обо всем на свете. Сейчас перворожденный видел только эти глаза цвета ночного неба, он буквально тонул в их глубине. Человек излучал такую внутреннюю теплоту, что эльфу безумно захотелось обнять его, прижаться и поцеловать. Поцеловать так страстно и искренне, как не целовал никогда в жизни, никого, ни разу. И подарить человеку всю его…. Всю его… что? Теплоту? Восхищение? Любовь? Любовь!

Кусабо взял руку эльфа в свою, а второй свой ладонью он нежно и ласково провел по щеке Лийэдэингрида. Тот даже перестал дышать, боясь испортить такой волшебный миг, а предательское сердце, наоборот, забилось часто-часто и громко-громко. Перворожденному даже казалось, что удары сердца эхом разносятся по окрестностям. “Поцеловать его…, - думал эльф, - Поцеловать его сейчас…. Прямо сейчас…. Он так близко…. Такие глаза!… Такие глаза!…”

Затем Кусабо тихо, но уверенно произнес:

-Ты не умрешь! Я не позволю тебе умереть, - и поднялся, улыбнувшись эльфу самой доброжелательной улыбкой, на какую был способен. Лийэдэингрид восхищенно смотрел на него, немигая, переваривая пережитые мгновения, и еще чуть-чуть жалея, что не решился поцеловать Кусабо. Он искренне поверил человеку. Теперь он просто знал, что не умрет, потому что так сказал Кусабо, это теперь аксиома.

-Выпей это, - произнес человек, поднося к губам эльфа небольшую склянку с жидкостью, - это должно облегчить боль.

Боль? Эльф совсем забыл о боли, но жидкость послушно выпил.

Лекарство подействовало почти мгновенно; боль не прошла целиком, но значительно уменьшилась, только всё тело стало каким-то ватным и железным одновременно. Потом человек очень аккуратно приподнял Лийэдэингрида и, стараясь не тревожить рану, дотащил до ближайшего дерева и прислонил к стволу. Эльф не сопротивлялся и ни о чем не спрашивал; он полностью доверился Кусабо.

Человек снял с эльфа рубашку, освободив рану. Затем аккуратно промыл и, внимательно обследовав ее, задумался. Потом Кусабо долго копался в своей сумке, то выкладывая, то вновь убирая какие-то баночки, видимо, не мог решить, какой препарат использовать. После этого человек еще несколько минут находился в раздумьях, смотря то на выложенные скляночки, то на стрелу, торчащую из живота эльфа, при этом, нахмурившись, качая головой.

-В общем, так, - обратился он к эльфу, - Похоже, дело обстоит… не слишком хорошо…. Да ты не пугайся, - спохватился вдруг Кусабо, - Всё вылечим, только будет трудновато….

Человек снова задумался, подперев ладонью подбородок и критически смотря на свои лекарства:

-Дело в том, - продолжил он, - Дело в том, что стрела прочно засела внутри, задев внутренние органы…. Она не прошла навылет, поэтому просто вытащить ее невозможно…. Еще очень повезло, что она не отравлена…. Очень-очень повезло….

Эльф внимательно слушал человека, пытаясь понять. Что же его ждет. А Кусабо начал рассказывать ему свой план действий:

-Вот что я думаю сделать: Чтобы вынуть из тебя стрелу, ее сначала нужно протолкнуть внутрь так, чтобы наконечник вышел из спины. К счастью, угол наклона позволяет это сделать, - эльф затравленно смотрел на Кусабо, но молча соглашался, - Затем я отломлю наконечник и выдерну оставшуюся часть из живота…, - эльф побледнел, представив себе эту картину, - После я перевяжу тебя и сделаю все необходимое…. Вот только боюсь, что этого мало…. У тебя внутреннее кровотечение и здесь просто позарез нужен целитель, иначе – всё…, - эльф тихо сидел, устремив безучастный и смирившийся взгляд в землю.

-Не бойся, всё будет нормально, - Кусабо постарался ободрить Лийэдэингрида, положив руку ему на плечо, - примерно в неделе пути отсюда, в глуши, есть деревушка. Там живут… м-м-м… в основном, не совсем люди. Полукровки, если быть точным. Они сторонятся народа, поэтому мало кто знает про это место. В общем, есть там один целитель… тоже не совсем человек… скорее, совсем не человек. Пока единственная надежда – это он. Пару раз он меня выручал, но всё же…, - Кусабо немного затушевался, - недолюбливает… но, что делать…. Времени-то у нас с тобой не так много…. Я, конечно, мог бы попробовать добраться до твоих эльфов, до Зайрении… но я больше чем уверен в том, что ни один из нас не переживет это путешествие.

Эльф обдумывал услышанное:

-Значит, мы пойдем в эту деревню?

-Нет! После всех… процедур… идти ты будешь не в состоянии, поэтому я понесу тебя.

Эльф удивленно и гневно уставился на человека (гордые все-таки эльфы):

-Ты… понесешь?!!! Нет! Скоро я смогу передвигаться сам! – Лийэдэингрид разозлился; понесет его, видишь ли, словно немощного!

-Это не обсуждается. После всего ты либо будешь без сознания (в идеальном варианте), либо будешь способен только ползти, как черепаха. А время, как я уже сказал, поджимает. Кроме того, я намерен двигаться и по ночам, так или иначе, спать мне не придется: либо ночью я несу тебя на себе, при этом, подвигаясь ближе к цели, либо ночью я дежурю около тебя. Лично я предпочитаю первое; это значительно сократит время. Я собираюсь добраться до деревни, максимум, через пять дней…. И то, я не уверен, что столько у нас есть в запасе.

Эльф был ошарашен:

-Но как? Как ты физически это вынесешь? Я просто… не понимаю...

Кусабо снова оценивающе посмотрел на свои скляночки:

-Эти… лекарства…. Они не для тебя. С их помощью я сохраню силы на длительный период. Если всё будет нормально, может, доберемся еще раньше…

Лийэдэингрид недоверчиво посмотрел на баночки. Что же это такое? И на какие жертвы человек идет ради него?

Эльф вздрогнул, и взгляд его тоже стал решителен:

-Я согласен. Можно начинать… процедуру. И, Кусабо…, - эльф смутился, - спасибо тебе… за всё!

-Пожалуйста, - Кусабо наградил эльфа одной из самых добрых своих улыбок.

Через несколько минут приготовления были завершены: рана была обработана еще раз, спина тоже. Кусабо стоял на коленях рядом с перворожденным, одной рукой держась за стрелу, а другой – за плечо эльфа.

-Приготовься, Лиденгрид; будет очень больно.

-Я готов.

-Тогда, держись!

Человек резко и с силой протолкнул стрелу. Крик эльфа почти оглушил его. Лийэдэингрид потерял сознание от боли, что, в данном случае, было даже хорошо.

Человек, не мешкая, проделал весь вышеописанный процесс, и вскоре перевязанный эльф полулежал, облокотившись о дерево, всё еще находясь без сознания.

Кусабо сосредоточенно и без лишних эмоций подошел к своей сумке. Порывшись там, он засунул себе в рот целую горсть сушеных яблок и принялся рьяно жевать их. В следующий раз есть ему случиться, в лучшем случае, только через пять дней, по прибытии на место.

Глубоко вздохнув, Кусабо достал из рюкзака… шприц. И, грустно посмотрев на него, подумал: “Да, не ожидал я, что ты мне когда-нибудь пригодишься…. Да и вы, ребята, тоже”, - обратился он уже к скляночкам.

После человек довольно умело зарядил шприц наркотической жидкостью и вколол себе в руку на сгибе локтя. В голове у него была одна единственная мысль: “Как можно скорее добраться до целителя и не дать погибнуть эльфу”. На ближайшие несколько дней эта мысль останется бессознательной целью его тела; наркотик вколол он себе, все-таки, очень сильный.

Потом Кусабо вколол что-то и эльфу, проговорив:

-Это продержит тебя без сознания до самого места назначения…. Держись, друг! Только держись!

Человек собрал рюкзак и, одев его, аккуратно взял эльфа на руки. Наркотик уже начинал действовать, медленно и постепенно прогоняя сознание, оставляя лишь одну единственную заданную цель. Кусабо бегом двинулся в путь; собой он больше не владел. Он, как бы, засыпал, оставляя своему телу право проделать все самому.

Брошенный владельцем, окровавленный меч одиноко лежал на опушке, а на его лезвии, как всегда, жизнерадостно, блестело яркое утреннее солнце.

- 8 -

Эйринг угрюмо смотрел в окно, наблюдая, как капли дождя стекают по стеклу. Он отстраненно вертел в пальцах гусиное перо; писать сегодня совершенно не хотелось. Ночное небо затянуто тучами, убивающими всякое настроение. Полувампир был полностью погружен в свои мысли; последнее время его дела шли не очень хорошо. Постояльцев в его трехэтажной гостинице, возможно, слишком большой для захолустного городишки, не было уже почти полтора месяца. И для кого, спрашивается, строились все эти пять комнат, не считая его собственной и кухни. А в таверну сегодня днем заходили всего два жителя, и то, один из них – просто потрепаться. Злая насмешка судьбы – наделить полувампира даром исцеления. На это не способны даже людские маги. В целительстве Эйринг был профессионалом. Под его холодными руками и вишневым взором срастались сломанные кости, останавливалось кровотечение и уходил прочь дух смерти. Целитель давно сбился со счета, сколько жизней он спас. Парадокс: полувампир, наполовину создание зла и смерти, призванный нести людям добро и спасать их жизни. Всегда, когда Эйринг думал о своей судьбе, он улыбался горькой улыбкой, но, всё же, изо всех сил старался не сожалеть об иронии всей своей жизни. В эту деревню (городок – слишком громкое название для этого места), у которой даже нет названия, он попал почти случайно, уже отчаявшись найти приют хоть в каком-нибудь уголке этого мира. Тогда, двадцать четыре года назад, жители приняли его, полукровку, таким, какой он был.

Сейчас за помощью к нему приходят не только жители городишки, но и те, кто послышал о его чудесном искусстве. Приходили и те, кто желал бы учиться у него, иногда, такие же отчаявшиеся, как он сам в былые годы. Он помогал всем, кому мог, но, тем не менее, они, так и не сумев побороть подсознательную неприязнь к полувампиру, уходили прочь и не возвращались.

Хотя, это не совсем правда. Один человек всё же вернулся. Вернулся для того, чтобы снова уйти. Это было почти пять лет назад…

В ту ночь шел точно такой же дождь, как сегодня. Тогда Кусабо пришел к нему в полумертвом состоянии. Он принял сам, или его заставили принять сильнейший наркотический препарат, под воздействием которого он находился, судя по всему, несколько дней. Его организм был слаб и обезвожен. Человек в тот раз был на краю гибели. Эйринг спас его, не взяв никакой платы, и путешественник ушел, пообещав вернуть долг.

Через месяц Кусабо вернулся, чтобы расплатиться и… “отблагодарить”. Ту волшебную ночь дикой страсти полувампир запомнил на всю жизнь. А утром человек ушел, даже не попрощавшись.

И вот сейчас, когда прошло уже, без малого, пять лет, Эйринг почти утратил всякую надежду на то, что вернется тот, кто подарил ему нежность, которую полувампир не получал никогда и не от кого.

Все эти пять лет Эйринг ждал несбыточного. Сейчас, смотря на стекающие капли дождя, он чувствовал, как утекает прочь в океан печали его грустная несбывшаяся мечта.

Вдруг в дверь громко постучали.

Эйринг отворил дверь ночному путнику и, увидев его, остолбенел от изумления: на пороге стоял Кусабо! Кусабо! Тот самый Кусабо! Полувампир был потрясен до глубины души. Пять лет! Пять лет!!! Ликующая радость, охватившая целителя, сразу же улетучилась, как только он понял состояние пришедшего. Намного хуже, чем в тот самый, первый раз… похоже, он опять под действие наркотика, причем, посильнее прошлого раза. А эти раны на его теле – неужели следы от зубов? На него напали дикие звери? Да и левая нога неестественно вывернута. Как он вообще в состоянии стоять с такими повреждениями? Как он вообще еще жив? Полувампир в ужасе схватился за человека, боясь, что тот сейчас упадет. Исцелить! Его надо срочно исцелить!

-Нет! – произнес Кусабо, не смотря на все свои раны, громким и решительным голосом, угадав намеренья полувампира, - Помоги сначала ему.

И только сейчас Эйринг, оторвавшись от созерцания человека, понял, что тот кого-то держит на руках. Эльф! Тоже еле живой! И тоже под действием наркотика! “О, Великие! Да ведь этот бедняга не протянет и до утра!” - сделал заключение полувампир, разглядев перворожденного.

-Прошу, Эйринг, не медли! Спаси его! Пожалуйста! – обратился Кусабо к целителю.

-К…конечно…. Положи его туда…, - полувампир указал на одну из скамеек, стоящих около столов.

Кусабо послушно положил Лийэдэингрида на скамейку, а сам уселся за другой стол и опустил голову на руки.

Эйринг подошел к эльфу и опустился на колени. Холодные пальцы полувампира прикоснулись ко лбу раненого и беспомощного эльфа…. Начинается процесс исцеления. От целителя исходили волны природной, врожденной магии, направленные на излечение раненого. Под умелыми руками Эйринга медленно, но верно восстанавливались внутренние органы, постепенно проходил наркотический дурман, останавливалось внутреннее кровотечение. Смерть неохотно отступала перед целительной манией полувампира и жарким желанием жить перворожденного.

Закончив, Эйринг почувствовал себя обессиленным. Сколько же длился процесс? Час? Два? Три? С трудом поднявшись с колен, полувампир с гордостью посмотрел на только что исцеленного эльфа; ему теперь уже ничего не грозит. Разве что несколько часов полежит в отключке. Надо обрадовать Кусабо.

Обернувшись, целитель пришел в ужас: человек полулежал на столе, изо рта его текла кровь и еще какая-то белая жидкость. Глаза его были открыты, но смотрели в пространство, в никуда, если смотрели вообще. “Только не это! Нет! Он не мог умереть!”

-Кусабо! – выкрикнул Эйринг, бросившись к человеку.

К счастью, тот еще был жив, но смерть стояла уже рядом и, словно бы потягивала костлявые ладони, страстно жаждя поскорее забрать с собою новую жертву.

Холодные пальцы полувампира прикоснулись к горячему потному лбу человека. “Лишь бы у меня хватило сил”, - думал целитель. Никогда еще он не исцелял подряд два предсмертных случая. Он даже не мог представить себе, что это физически возможно. Одно исцеление уже отняло почти все его силы, он и стоять то мог, лишь опираясь о стол; ноги подкашивались от усталости, голова неимоверно кружилась и весила, казалось, больше тонны. Но придется рискнуть – ради Кусабо! Только ради него. Лишь бы только не потерять сознание раньше времени.

Ровные волны целительной магии мелкой рябью проходили по телу человека. Эйринг стоял (точнее, с трудом держался в вертикальном положении), закусив губу и зажмурив глаза; он из последних сил противостоял натиску усталости. Ну почему так медленно? Скорее, ну же. Хотя, целитель знал, что любая его попытка ускориться тот час же лишит его сознания, чего никак нельзя допустить. Спустя какое-то время полувампир уже не мог стоять. Он опустился на пол, но не мог позволить себе оборвать процесс исцеления, его пальцы все еще покоились на горячем лбу Кусабо. Нельзя оставить заклинание незавершенным; одна тьма знает, во что оно может переродиться. Нельзя рисковать жизнями: свой и Кусабо (хотя, он и так уже это делает). Только эти мысли слабо поддерживали сейчас почти померкший дух полувампира.

Время тянулось медленно, обратно пропорционально уходящим силам целителя. Почти закончил…. Еще чуть-чуть…. Да! Есть! С невидимым уходом сплетенного заклинания ушли последние силы Эйринга, и сознание покинуло его.

В прихожей таверны лежали три бессознательных тела: исцеленный эльф – на скамейке, исцеленный человек – полусидя за столом, и потерявший сознание от усталости полувампир – на полу.

- 9 -

Кусабо открыл глаза. Странная бодрая слабость ощущалась во всем теле. Эйринг, без сомнения, лучший целитель из ныне живущих. Кусабо перевел взгляд на мирно спящего эльфа и умиленно улыбнулся. Полувампир, безусловно, мастер своего дела. Кстати, а где он сам?

-Эйринг. Эй, Эйринг, - позвал Кусабо. Его голос был необычно тихим и хриплым из-за усталости. Ну, где же этот чертов полукровка? Небось, сопит в две дырочки где-нибудь в темной комнате; как-никак, утро уже, а света он не любил никогда.

И тут Кусабо заметил Эйринга, без чувств лежащего на полу. Человек вскочил и тут же снова сел; ноги отказывались слушаться, и голова закружилась слишком внезапно. Он предпринял еще одну попытку встать и с грохотом свалился под стол. Чертыхаясь и зверски матерясь себе под нос, Кусабо подполз к другу.

И не успел он даже прикоснуться к целителю, как тот внезапно распахнул свои необыкновенно яркие темно- вишневые глаза.

-Эйринг?! Ты жив, дружище?! – радостно воскликнул человек.

-Со мной все хорошо, - произнес полувампир, поднимаясь на ноги и, улыбнувшись, добавил, - Здравствуй, Кусабо.

У вампиров регенерация всегда была намного более развита, чем у людей. Некоторые могли даже вновь отрастить себе оторванную конечность или орган. И, естественно, силы они восстанавливали тоже гораздо быстрее, чем люди.

Кусабо тоже попытался подняться, - безуспешно. Видя это, полувампир не спеша подошел к стойке и принялся готовить какой-то напиток. Все это время, пока целитель занимался приготовлением пойла, человек лежал на полу и чувствовал себя более чем глупо.

Эйринг протянул ему напиток в глиняной мисочке:

-Выпей. Это вернет тебе силы, - человек недоверчиво поглядел на жидкость, - Это всего лишь целебные травы. Никакой магии… или наркотика.

Кусабо, хмурясь, принял миску из рук полувампира, побурчав под нос слова благодарности.

-Пей, пей. Гадость редкостная, зато хорошо помогает. А я пока оттащу твоего эльфа в одну из комнат, - сказал Эйринг, беря на руки Лийэдэингрида, а потом добавил с лукавой улыбкой:

-Надеюсь, на этот раз тебе есть, чем заплатить, - и стал подниматься по лестнице.

От этой многозначительной фразы Кусабо нахмурился. “Какое же я все-таки дерьмо!” - подумал он. Имел ли он право, спустя почти пять лет, заявляться сюда, да еще притаскивать с собою эльфа? Не имел! Безусловно, не имел! Не имел он права взваливать на плечи Эйринга груз не только двух раненых неудачников, но и терзающие воспоминания о прошлом. Тогда он, Кусабо, ушел, не простившись. Сбежал, надеясь, что не вернется (или, наоборот, рассчитывая на возвращение?). Подлость человеческая не ведает границ, а в сочетании еще и с такой вот наглостью – вообще убийственная смесь. Простил ли его полувампир? Может, если спас жизнь, то простил? Глупость! Он – целитель. Целитель просто не мог оставить нуждающегося в его помощи умирать на собственном пороге. Удивительно, откуда в полувампире столько доброты и сострадания. Может, Эйринг все же простит его…. Все равно, они видятся в последний раз….

Кусабо залпом осушил миску и тут же скривился от отвращения.

Эйринг был тогда единственным, кто по-человечески отнесся к нему (если такой эпитет применим в данном случае). Полувампир был единственным, кто оказал ему помощь бескорыстно, не прося ничего взамен. А после той ночи…. После тех ночей…. Кусабо проклинал себя последними словами.

И снова Кусабо задал себе вопрос: почему же он все-таки сбежал в то утро от своего любовника. Испугался? Чего? Отношений? Или же он правильно сделал, что сбежал? Да и может ли побег вообще быть правильным? Нет! Побег, какого бы оправдания он не имел, всегда будет поступком трусливого и подлого человека. И осознавать это было вдвойне противно.

Когда Эйринг вернулся, Кусабо вовсю наворачивал круги по залу, бормоча себе под нос что-то насчет трусливых людей. Похоже, он и сам не заметил возвращения сил.

-Я вижу, Кусабо, ты вновь в полном здравии. Это приятно осознавать, для нас обоих, - лукаво улыбаясь, произнес полувампир.

-Эр….

-Эр? Давно ты не называл меня так…. Пять лет прошло с тех пор…, - целитель направился в свою комнату, примыкающую в залу таверны. Кусабо, смутившись, последовал за ним.

В спальне Эйринг развернулся и гневно посмотрел на человека. Кусабо вздрогнул от этого взгляда: вишневые глаза восхищали смертных и наполняли сердца суеверным страхом и трепетом. Путник решил, что если сейчас он не попросит прощения, то возненавидит себя на всю оставшуюся жизнь:

-Эр, я….

-Я ждал тебя пять лет!!! – с жаром выкрикнул целитель. В его глазах что-то блеснуло. Слезы? Или гнев? Но вдруг неожиданно Эйринг смягчился и улыбнулся. Улыбнулся очень добро и лаково:

-Я уже почти потерял надежду… увидеть тебя… снова…. Но ты… ты вернулся… ко мне. Я так рад!!!

Полувампир подошел к человеку близко-близко и, обняв его, прижался к сильной груди. Они стояли так несколько секунд, несколько бесконечно долгих, но счастливых и долгожданных секунд. Затем Эйринг поднял взгляд на лицо Кусабо и… прикоснулся губами к губам человека. Как долго он ждал этого поцелуя, как страстно он желал вновь ощутить губы Кусабо, снова крепко прижаться к нему и не отпускать больше никогда. Как часто целитель представлял себе этот миг и вот…. Значит, он ждал не напрасно! Неужели?! Почему-то очень хотелось заплакать.

Кусабо сначала обнял Эйринга, а затем медленно, очень медленно и осторожно отстранил от себя. Полувампир почти разочарованно посмотрел на человека, затем грустно вздохнул и завел руки за спину.

-Прости меня Эйр, - Кусабо осторожно прикоснулся рукой к плечу целителя, - Прости, но это не то, что мне сейчас нужно, - довольно неумело попытался оправдаться он.

-В самом деле? – настороженный взгляд Эйринга выдавал смятение и что-то еще. Кусабо подумал, что это страх, или это ему только показалось?

-В таком случае, - продолжил полувампир, - что же тебе сейчас нужно?

-Мне…. Я…. Я сам не знаю…, - человек поднес руку ко лбу и принялся тереть глаза, словно пытаясь отыскать ответ в череде метающихся мыслей, - Я запутался в своей собственной голове, как рыба в сетях. Эр….

Целитель прошелся по комнате:

-Тот эльф…, - начал Эйринг, - он твой любовник?

-Кто? Он? Да нет, нет! Что ты! – человек почему-то покраснел и с интересом уставился в пол, словно он вдруг покрылся позолоченным узором.

Полувампир, немигая, недоверчиво смотрел на него.

-Да правду я тебе говорю! Я случайно его встретил. Он был тяжело ранен, и я решил, что спасти его сможешь только ты, - соврал Кусабо

Эйринг сделал вид, что поверил; Кусабо был слишком дорог ему:

-Значит, я должен благодарить его за то, что ты вернулся? А если бы не он, то ты бы и не вспомнил про меня? – полувампир горько усмехнулся и сжал кулак. Кусабо открыл рот, чтобы возразить, но слова застряли в горле; что если Эйринг прав? Не желая усугублять итак уже неприятный разговор, целитель все же продолжил:

-Хорошо, оставим эльфа. Меня сейчас интересуешь только ты, - он подошел к человеку и ласково прошел ладонью по его небритой щеке, - Для чего ты вернулся, Кусабо?

Кусабо долго молчал, прежде чем ответить, а Эйринг терпеливо ожидал, как всегда:

-Если бы я сам это знал, Эйринг, - человек глубоко и печально вздохнул, взяв в свою руку ладонь целителя, - Думаю, мне стоит прогуляться и подумать…. Прости меня, Эр….

Полувампир покачал головой, на его губах вновь появилась усмешка горечи:

-Снова убегаешь? Надеюсь, ты не бросишь меня со своим эльфом? Кстати, он уже скоро проснется в полном здравии.

-Я прогуляюсь по деревне…. Может, разберусь наконец со своими мыслями и намереньями, - сказал Кусабо уже стоя в дверях и, подумав, добавил:

-Я вернусь, Эр. Я вернусь к вечеру. Обещаю.

Дверь захлопнулась за человеком, а целитель остался один стоять в пустой комнате – грустный, одинокий и снова брошенный.

Лийэдэингрид очнулся в ярко освещенной полуденным солнцем комнате. Где он находится? Все мысли в голове прыгали, как кузнечики в июле. Память абсолютно не желала приходить, скрываясь за серыми кучевыми облаками. Последнее, что он помнил – это яркая вспышка боли, волной пошедшая через его тело и сильные руки Кусабо. Кажется, человек говорил про какого-то деревенского целителя. “Значит, со мной теперь всё в порядке? Я здоров?” - подумал он. Эльф положил ладонь на то место, где раньше была рана – ничего нет! Даже шрама! Только кожа чуть-чуть нежнее и всё. А голова-то как кружится, просто кошмар! Интересно, как много времени он находился без сознания.

Лийэдэингрид медленно приподнялся на локтях и осмотрел комнату. Надо сказать, что великолепием она отнюдь не блистала. Похоже, это верхний этаж человеческого дома, если судить по скошенному потолку. Одинокая одноместная кровать находилась около небольшого чердачного окошка, на которой и расположился эльф. У другой стены коморки стоял стол с кипой бумаг, чернильницей и пером; кое о чем хозяин все-таки позаботился. Рядом со столом пристроилось большое кресло относительно приличного вида (для людей, естественно, но не для эльфов). На стене справа висело грязное зеркало. На этом многообразие предметов мебели данной коморки иссякало. Даже шкафа не было, хотя вещей у эльфа тоже, прямо скажем, не густо: только одежда, да и та подарена ему человеком.

Кстати, а где Кусабо? Должен быть где-то неподалеку, по крайней мере, эльфу хотелось на это надеяться. А вдруг человек решил, что с ним, Лийэдэингридом, всё теперь в порядке, он в полном здравии, и ушел прочь своей дорогой. Что тогда? Что если он, эльф, уже много дней тут дрыхнет, а Кусабо давно покинул это место? Что тогда ему делать? Что? Ну, как, что?! Глупый вопрос. Конечно же, идти вдогонку, чего бы это ни стоило! Перворожденный снова вспомнил темно-синие, как предрассветное небо, глаза Кусабо, ласковое прикосновение его ладони, его сильные, но нежные руки…. “Я обязательно найду его!”, - поклялся себе эльф. Может быть, из-за того, что он в неоплатном долгу перед человеком…. Может быть, из-за того, что уже не сможет прожить без Кусабо…, без этих глаз…

Лийэдэингрид неловко поднялся с кровати. Слабость накатила неожиданно, но на ногах он устоял. Затем медленно, с громадным трудом преодолевая свое собственное тело, он целеустремленно направился к двери. Дойдя до зеркала, он непроизвольно оценил свой внешний вид и ужаснулся. Никогда в жизни он еще не видел эльфа, выглядевшего ТАК ПЛОХО! Его волосы почти полностью стали мочалкой, а одежда…. Эта смесь, похожая на мешок из-под картошки, тщательно выстиранный в первосортных отходах с трудом поддается описанию. Да и грязный он весь – с ног до головы. И еще запах…. И как он раньше не замечал, что пахнет от него дерьм…, в общем, плохо. Неудивительно, что Кусабо ушел; любой бы на его месте убежал куда подольше. Или, может быть он, эльф, слишком уж накручивает на себя? Может, всё не так плохо, как кажется? В это очень хотелось верить.

Лийэдэингрид вышел из комнаты, разрываясь между желанием поскорее отыскать Кусабо и желанием помыться. Похоже, он находится на третьем этаже. Это плохо; в таком состоянии ему ничего не стоит очень больно навернуться с лестницы (а потом снова исцеление?).

Медленно спускаясь вниз по ступенькам и крепко держась за перила, эльф увидел поднимающуюся ему навстречу фигуру. От этого существа у перворожденного мурашки побежали по спине. Суеверный страх и подсознательная неприязнь к тварям тени мгновенно взяли свое. Эльф почти интуитивно ощущал рядом с собой присутствие вампирской крови. Существо, идущее к нему навстречу – вампир, либо оборотень. И снова эльф пожалел, что под рукой нет верного лука. Ну, если эта тварь что-то сотворила с Кусабо….

-Вижу, ты уже очнулся, - вежливо, но холодно начал полувампир. Эльф даже не собирался отвечать ему. Он лишь с ненавистью взирал на отродье зла.

-Позволь представиться, - еще холоднее продолжил целитель, лицо его было непроницаемо, - Эйринг эра Айррондцзис, маг-целитель и хозяин этой скромной гостиницы. К вашим услугам, - полувампир еле заметно кивнул головой; видимо, это должно означать подобие не совсем вежливого поклона.

-Лийэдэингрид, сын Теосеронда, сына Лейалгаэлла, лучник армии Зайренских эльфов, - выдавил из себя перворожденный. Поклона, или даже кивка, эта тварь от него не дождется. Как вампир может быть целителем, скажите на милость? Хотя, Кусабо что-то говорил про “совсем-не-человека”. Так значит… значит, его, Лийэдэингрида, исцелил вампир?!!! При этой мысли выражение лица эльфа изменилось на ошарашенно-отвращенное. Небось, и крови напился заодно, вурдалак несчастный. Рука сама непроизвольно потянулась проверить шею на наличие укуса. Мерзкая тварь, сволочь, заметил это и неприминул зло и насмешливо усмехнуться, словно бы говоря: “Да, дружочек. Тебя излечил вампир. И теперь ты всю жизнь от этой заразы не отмоешься!”. Когда эльф вспомнил про ванну, его лицо скривилось еще больше и вампир, подонок, снова усмехнулся. “Экий гад! Жаба просто! – думал эльф, - Ничем я тебе, отродье тени, не обязан! Целители берут деньги (и немалые) за свою работу. И если я всё ещё жив, да еще относительно спокойно обитаю этой, так называемой, гостинице, то значит, Кусабо уже расплатился с этим наглым хамом! Расплатился и хорошо. Но, неужели он ушел?”. Как бы противно не было разговаривать с вампиром, всё выяснить надо обязательно. А для того, чтобы продолжить разговор, он, эльф, должен поблагодарить Эйринга. Для перворожденного это звучало почти как приговор. От одной мысли об этом, Лийэдэингрид скривился еще больше, но всё же преодолел себя:

-Я благодарю тебя за исцеление…, - начал было эльф, но вампир прервал его.

-Не благодари. Я сделал это не ради тебя, а ради… кое-кого другого. Если бы не он, я бы и пальцем не пошевелил, поверь мне, Лийэдэингрид, - мерзкий вампир даже не скрывает своей ненависти! Эльф был возмущен и разгневан. Эта тварь смеет разговаривать с ним, как с равным! А абсолютно правильно произнесенное его собственное имя прозвучало, как саркастическая насмешка, что разозлило перворожденного еще больше, ввергнув почти в ярость.

-Где же тогда мой спутник? – холодно прошипел эльф. Если бы молнии, метаемые злобными взглядами Лийэдэингрида, могли убивать, Эйринг уже тысячу раз был бы мертв.

-Ушел.

-Ушел?

-Ушел!

Эльф тупо уставился на вампира. Голова почему-то закружилась сильнее, да так, что ему пришлось изо всех сил вцепиться в перила, чтобы не свалиться на пол. Каким-то образом вампир заметил это, не спуская с губ презрительной усмешки:

-Да вернется твой Кусабо, вернется, - издевательским тоном начал он, - Он пошел прогуляться по деревне. Если есть желание, можешь идти его искать. Ходи везде смело; эльфов у нас ненавидят не так сильно, как везде… и не так сильно, как следовало бы.

Лийэдэингрид искренне надеялся, что не покраснел от злости до кончиков ушей. Да как смеет эта бесстыжая скотина так разговаривать с ним?!!!! Мало того, что он открыто хамит, так еще и издевается! К тому же, эльф не верил ему ни на йоту.

-Да. Именно так я и сделаю, - рявкнул перворожденный и начал медленно спускаться.

Полувампир, сморщившись, смотрел на него:

-Н глупи, длинноухий! Ты и так ползешь, как улитка, а если навернешься, то уж точно костей не соберешь! Исцелять тебя второй раз я не намерен. А Кусабо твой действительно пошел в деревню – за шмотьем или какой другой хренью. Суму свою он прихватил, но на плащ его ты можешь полюбоваться в таверне. Так что, ползи-ка ты лучше обратно наверх; целее будешь!

Лийэдэингрид, громко скрипя зубами и краснея от ярости, сжимал перила с такой силой, что казалось, будто они вот-вот разлетятся в труху. Эльф не знал, сразу же кинуться душить вампира, или же прежде обматерить его хорошенько. Перворожденный даже сбился со счета оскорблений в свой адрес. Спокойно!!!!!!! Спокойно! Спокойно. Несколько минут понадобилось эльфу, чтобы хоть как-то взять себя в руки. Но до оскорблений он не опустится:

-Насколько я понял, мой спутник заплатил за все… “удобства”. Поэтому я хочу знать, где здесь ванная комната, - спокойно и нагло проговорил эльф. Теперь пришла очередь полувампира скривиться от злости и негодования, и тот презрительно фыркнул:

-На втором.

-Благодарю, - фыркнул эльф не менее презрительно, передразнивая Эйринга, и медленно, с достоинством, стал спускаться на второй этаж.

Полувампир поднялся на третий этаж и вошел в дверь, следующую за дверью эльфа. Комната была намного лучше соседней (да и кровать тут для двоих). Это лучшая комната небольшой гостиницы. Кусабо должен жить либо в ней, либо на первом этаже – вместе с целителем.

Эйринг присел на край кровати и грустно погладил покрывало, мечтательно представив на нем себя рядом с человеком.

-Эх, Кусабо, Кусабо. Если бы ты только знал, на что я иду ради тебя, - тихо прошептал он и склонил голову.

Продолжение следует...

© Lany