|
Вернуться
Ork McKeen
Крыса
Уж чего я не люблю больше всего, так это ночных звонков.
Раньше мне было совершенно все равно - пожалуй, немногие из тех, кого
каждый день трамбуют до отупения как работа, так и будни, меня поймут.
Было время, когда я не видел кошмаров во сне - просто летал и наслаждался.
Меня никогда не мучала бессонница от бесконечных кофе-брейков и несчитанных
перекуров. Нет, я не робот, а обычный человек, но умел уходить от всего,
что достает. Видимо, выработалась стойкая привычка на время выключать
внешний фон. Я был гений в своем роде, но...
Она всегда звонила по ночам и исключительно на мобильный
телефон. Ей можно, поскольку считалось, что я ее любил, а она была не
против. Звали это двадцатитрехлетнее создание Наташа или просто Ната...
Натка. Мы познакомились год назад при довольно странных обстоятельствах.
Хотя, это для нее они были странными - когда вся жизнь расписана от и
до, то шаг в сторону воспринимается как конец света. Мы-то все уже давно
привыкли к нищим на улицах, загаженным лифтам, перманентным выборам, убийствам
друзей за долги - человек ко всему привыкает со временем, а она, всю жизнь
упакованная морально и материально, как нам и не снилось, не знала слов
"нет" и "как". Еще бы - папаша Наткин был очень большим и очень занятым
начальником, дочку боготворил, лелеял и ревновал к всем, которые в штанах.
Собственно говоря, Нату совершенно не интересовали штанатые - она обитала
в отдельной однокомнатной квартире, купленой отцом в том же доме, где
жил он сам (мать Наташи не вынесла тяжелых родов и умерла прямо в роддоме).
Но, давайте все по порядку.
В тот вечер мне пришлось возвращаться на работу - срочный
аврал, вызвали "как можно быстрее" - ну совсем поздно гады спохватились,
можно сказать почти ночью. Дождина поливал машину как из пожарного брандспойта,
и дорога с трудом угадывалась между тенями домов в редких вспышках молний.
Когда много лет подряд ездишь по одному маршруту, то в скором времени
начинаешь понимать, что такое автопилот. Хорошо, что ехал медленно - когда
я выскочил под водопад, она уже сидела перед машиной, похожая на злобного
мокрого демона, интенсивно мотающего головой и размахивающего руками.
Видок был у нее, что надо и глядя на эту жертву дорожного проишествия,
я вдруг осознал, что девушка в шоке отнюдь не от моей езды, она была напугана
чем-то другим. Причем, этот испуг начал передаваться и мне, но он был
совсем другого рода. К своему удивлению я обнаружил, что в джинсах мне
стало совсем не уютно. Нет, вы представьте себе нечто темноволосое и длинносторойногое
в свете бушующей непогоды и фар, которое одето только в белую футболку
до колен! И все... Она была не на грани истерики, а в ней самой - от дрожащих
длинных пальчиков до синяков на обалденных коленках. Скорее всего, напялив
на себя первое, что попалось под руку, она побежала... далеко. А футболочка,
прозрачная от воды, в другое время напомнила бы сказку про голого короля...
Дальше подробностей размыты эмоциями - в памяти осели только грозовые
разряды, наши вопли, звук мотора и наша лужа, в которой остались воротник
моей рубашки и часть наткиной футболки. Но то, что первая начала она...
Да, так и было. Как это ни странно, но за все это время на улице не появился
даже плохой хозяин с собакой.
Потом я отвез Нату к ней домой. Естественно, что в
ту ночь работа была забыта. Наташа в перерывах между любовными играми,
заикаясь, рассказывала о себе. Оказуется, в тот день она похоронила отца.
Вечером вернулась домой, легла спать, а потом все и началось. Вовремя
я подвернулся. Но самое удивительно заключается в том, что было дальше.
Мы начали встречаться довольно часто и в основном по ночам. Натка днем
находилась в своем обычном состоянии, а где-то после полуночи рождалась
заново, будила меня, звоня на мобильник, выливала в трубку очередную порцию
какой-нибудь женской ерунды, а затем резко меняясь в голосе спрашивала,
что я делаю сегодня вечером. Тут уже мой голос менял тональность - я орал,
чтобы она не закрывала дверь на засов и окончательно проснувшись, летел.
Как правило, под утро она выгоняла меня домой, ссылаясь на усталость и
прочую чепуху, но я прекрасно понимал в чем дело и не споря уходил. Исключением
бывали те дни, когда шел дождь. Дождь, это такая штука, скажу я вам! Больше
всего на свете люблю сильный дождь.
Так я научился летать не только во сне. Жизнь катила
своим чередом дни и месяцы. Зимой Наташа настояла на том, чтобы я сделал
ремонт у нее в квартире - что по началу несколько поубавило наш любовный
пыл - она категорически отказывалась ездить ко мне. Потом все вернулось
в прежнюю колею. Каждый раз, по дороге домой, под утро я размышлял о том,
сколько долго все это может продолжаться и не находил ответа. Видимо,
все дело было в том, что наши отношения очень сильно отличались от той
обыденной суеты, которая душит днем. К суете привыкаешь, а к ночным звонкам
никогда.
Как-то весной, вернувшись домой, я услышал, что пиликает
забытый на столе мобильник. Звонила Натка. Это было что-то новенькое.
После первых же ее слов, я уловил в себе вздох глубоко притаившегося страха.
Он совсем не походил на тот, который поселился во мне в ту летнюю ночь.
Страх не прошел, а как-то странно растворился во мне. Возбуждения тоже
почему-то не было, но пришлось нестись обратно к Наташке.
Я обалдел, увидев ее на пороге - Ната была белой от
ужаса и клацаала зубами. Проведя меня на кухню, она молча указала на стену,
где висел портрет отца. А дрожать было от чего - фотография в рамке отдавала
мертвечиной в прямом смысле. Запах был настолько сильным и навязчивым,
что у меня тоже затряслись руки. Наташка прошептала, что все это неспроста
- это знак и сюда она больше не хочет возвращаться. Пришлость снять ей
номер в гостинице и оставить там. Весь следующий день я провел в этой
жуткой квартире, пытаясь понять, откуда идет запах. Денек наверное запомнится
на всю жизнь - к вечеру стало совсем худо. Руки не находили себе места
и хотелось ужраться до потери пульса или навсегда сбежать куда-нибудь
далеко-далеко. Сняв в очередной раз портрет со стены, я взял кухонный
нож и изо всей силы воткнул его в темный след от фотографии, едва не упав
при этом со стула - нож и так вошел по рукоятку безо всякого усилия. Моментально
срезав кусок обоев, я обнаружил там ржавую решетку вентиляции. Прямо за
ней и лежала здоровенная крыса, которая приползла сюда помирать от старости.
Господи, как я смеялся! Ну и склероз! Совсем забыл, что лично заклеил
эту решетку обоями, поскольку на кухне поставили кондиционер! Приехавшая
после звонка Ната, тоже смеялась, но смех был совсем не веселый, как мне
показалось. Крыса из памяти не уходила.
Так вот. Почему я не люблю ночных звонков? Только из-за
одного-единственного. Он разбудил меня через месяц после случая с крысой.
Часа в три ночи звонила Ната и требовала, чтобы я наконец купил и поставил
вентилятор или "какой-нибудь" кондиционер в ванной - слишком душно там,
видите ли. Что правда, то правда - во время ремонта я просто об этом забыл.
Слушал я, слушал... и вспомнил о намертво замурованной с другой стороны
вентиляции... Страх никогда не уходит - он прячется на некоторое время
в нас самих и в удобный момент вытесняет наше собственное "Я", полностью
овладевая сознанием. Вы пытаетесь защищаться, но это тщетно - страх нужно
убивать в зародыше, как зарождающуюся болезнь. Я тоже пытался его убить,
но страх совершенно не испугался разбитого об него мобильного телефона,
а лишь затаился. На время.
Телефон я купил потом новый, с другим номером, но с
того дня мне иногда снятся кошмары и мучает бессонница, а дождь я по-прежнему
люблю.
|