пятна на одежде матери по заключению экспертизы оказались следами сока . Кроме того , соседи Приходько показали , что слышат практически все , происходящее в их квартире , а значит , она никак не могла быть местом преступления .       К середине апреля следствие возвращается к отправной точке Все более очевидной становится неспособность начальника сыскной полиции Е.Ф. Мищука и следователя окружного суда В.И.Фененко , формально возглавляющего расследование , справиться с делом .       13 апреля 1911 г. киевский губернатор А.Ф.Гирс в телеграмме товарищу министра внутренних дел П.К.Курлову прямо сообщает о растущем в широких слоях общества напряжении и негодовании на бессилие полиции . Повсеместно убийство Андрюши Ющинского называется ритуальным , а беспомощные действия следствия рассматриваются как покрывательство администрацией евреев .       Департамент полиции командирует в Киев группу детективов во главе с Кунцевичем . Губернское жандармское управление начинает собственное расследование , которое возглавляет помощник начальника управления подполковник П.А.Иванов . В штат киевской полиции включают станового пристава Н.А.Красовского , пользовавшегося репутацией исключительно одаренного и удачливого криминалиста . Хотя этот человек и не имел высшего юридического образования , по общему мнению , он был способен заметно усилить следственную группу . Наконец , ордером Министра юстиции общее наблюдение за делом возложено на прокурора киевской судебной палаты Георгия Гавриловича Чаплинского .       Фракция крайне правых 29 апреля 1911 г. внесла на рассмотрение D2ретьей Государственной думы запрос о ходе расследования убийства А.Ющинского. Запрос подписали 37 депутатов , среди которых были В.М.Пуришкевич , Н.Е.Марков 2-й , Г.Г.Замысловский . В нем , в частности , говорилось : "несмотря на то , что выпускани E5 евреями крови из христианских детей по побуждениям религиозного фанатизма установлено с несомненностью...каждый раз , когда обнаруживается убимство или покушение на него как следствие такого обряда , правительство замыкает свое расследование только рамками данного конкретного убийства , закрывая глаза на то преступное сообщество , религиозное учение которого подвигало его сочленов на преступление..Вместо того , чтобы выяснить вопрос об изуверской иудейской секте , членами которой совершено убийство , расследование теряет время в заподозревании матери Ющинского : не она ли замучила сына". Сам запрос был обращен к министрам внутренних дел и юстиции и формулировался так :"что…намерены делать для полного прекращения секты иудеев , употребляющих для некоторых религиозных обрядов своих христианскую кровь , и , для обнаружения тех членов этой секты , которыми убит малолетний Ющинский".       Запрос был опубликован всеми правыми газетами г.Санкт - Петербурга еще до его официального оглашения в Думе.      Министр юстиции И.Г.Щегловитов немедленно командировал в Киев А.В.Лядова , вице - директора 1 (уголовного) департамента . Тот прибыл в город 1 мая и сразу же приступил к интенсивному обмену мнениями с руководителями следствия и всеми заинтерисованными сторонами .       Так , 3 мая Лядов встречался с наместником Печерской лавры архимандритом Амвросием , который рассказал об особенностях ритуальных жертвоприношений. По предложению вице - директора с просьбой провести специальное исследование следствие обратилось к профессору психологии И.А.Сикорскому. Этот ученый был известен как основатель направления психологии , изучающего бредовые состояния толпы. Встреча А.В.Лядова и Г.Г.Чаплинского с профессором состоялась 8 мая. Из заказанного исследования выросла экспертиза , представленная на процессе по "делу Бейлиса" .       Кроме того , А.В. Лядов познакомил Г.Г.Чаплинского с В.С.Голубевым , сыном профессора Киево - Могилянской духовной академии.      Этот студент Киевского университета , секретарь черносотенного общества "Двуглавый орел", потратил много времени и сил на част EDые розыски , связанные с делом Ющинского . Фамилия этого молодого человека неотделима от расследования "дела Бейлиса" . Голубев обратил внимание следствия на , в общем - то , очевидную гипотезу , которую никто , однако , до его появления всерьез не исследовал : Ющинского не могли убить далеко от места обнаружения тела .       К началу мая уже ни у кого не оставалось сомнений в том , что Андрюша Ющинский был убит отнюдь не в окрестностях своего дома . Сосед погибшего - 10 - летний мальчик Павел Пушка видел Ющинского выходящим со двора в 6.00 утра в субботу 12 марта . Старшая сестра свидетеля - Мария Пушка , 17 - и лет - несколько позже , в 6.10 примерно , видела Андрюшу Ющинского идущим к мосту через Днепр . Мария работала торговкой на рынке и со своего места могла видеть вхсдящих и сходящих с моста . Мальчик не возвращался домой ; он покинул Предмостье и направился в сторону центра Киева .       Голубев в своих предположениях исходил из вполне очевидных соображений : мальчика убивали не на улице , а в помещении , способном скрыть крики и подозрительную возню .      В пещеру его отнесли ,скорее всего , на руках ; именно для удобства транспортировки и связали ему запястья за спиной уже после смерти . Тело Ющинского не перевозили на извозчике - любой извозчик запомнил бы поездку в опасное и глухое место Лукьяновского участка с подозрительным грузом . Кроме того , следовало помнить , что на месте убийства Ющинского д. б. быть глина . Идеальным местом убийства , исходя из этих соображений , представлялась В.С.Голубеву огромная усадьба еврея Зайцева и расположенный на ее территории кирпичный завод . Участок Зайцева распологался непод E0леку от пещеры , в которой было обнаружено тело Андрюши Ющинского.       Усадьба эта состояла из собственно жилого дома с большим садом , кирпичного завода и больницы при нем. Лица , постоянно проживавшие на территории усадьбы Зайцева , не могли не иметь отношения к убийству Ющинского - таково было твердое убеждение В.С.Голубева .       Весьма укрепило его в этом умозаключении странное и подозрительное событие , свидетелем которому он оказался . Узнав о страшной находке в пещере на Загоровье , Голубев в тот же самый день 20 марта поспешил на это место . В этот и последующие дни он много бродил в окрестностях пещеры , пытаясь постичь логику действий преступников и отыскать хоть какие - то следы их пребывания в этой местности . Наткнувшись на ограждение усадьбы Зайцева , Голубев увидел , что в старом почерневшем заборе выделялась свежеструганная доска , недавно приколоченная блестящим гвоздем . Вид новой доски , закрывавшей прслом в старом заборе , озадачил Голубева . Сверившись с топографическим планом , он убедился , что пещера , в которой был спрятан убийцами труп Ющинского , заделанный пролом и здание конюшни на территории завода находятся на одной линии . Т. е.      путь от конюшни к пещере через заколоченный проем был кратчайшим ( и соответственно , оптимальным для преступников ) . Расстояние от заделанного пролома до пещеры составляло 270 метров ; это довольно большое расстояние для человека , двигающегося по пересеченной местности , скорее всего , в темное или сумеречное время , с грузом в несколько десятков килограммов . Понятно , что такой человек ( тем более , если это был убийца ) стремился бы как можно скорее преодолеть это расстояние и закончить неприятную и весьма опасную миссию . Голубев считал , что при всей своей осторожности и находчивости , убийца ( или убийцы ) д. б. нести тело Ющинского по прямой и имено со стороны усадьбы Зайцева . Кирпичный завод работал сезонно - с весны до осени . В марте его штат состоял всего из 5 человек , причем только управляющий Бейлис жил на его территории , остальные работники приходили из города . В любом его подвале можно было совершить убийство и не рисковать быть застигнутым невольными свидетелями .       Пораженный этим заключением и собственным открытием , Голубев поспешил в полицию и рассказал обо всем Мищуку . Тот от студента отмахнулся . Напомним , что в те мартовкие и апрельские дни киевские сыщики вовсю отрабатывали версию о причастности к убийству родственников мальчика . Но C3олубев не унимался ; на встрече с Чаплинским он обстоятельно изложил свою версию . Прокурор понял , что не следует пренебрегать этой информацией и обязал Фененко провести осмотр усадьбы Зайцева в целом и забора ее в частности .       И 7 мая следователь В.И.Фененко произвел в присутствии понятых осмотр усадьбы . Голубев был потрясен увиденным : во многих местах забора красовались свежеструганные доски , приколоченные новыми , блестящими гвоздями . Всего таковых досок Голубев и Фененко насчитали 12 штук . Ничего этого не было и в помине в конце марта 1911 г. Невидимый противник словно постарался замаскировать злосчастный пролом ; кто читал "Кота в сапогах" братьев Гримм , поймет напрашивающуюся аналогию . Кроме того , за три дня до визита на кирпичный завод чинов полиции - 4 мая 1911 г. - пожар полностью уничтожил деревянное здание конюшен . Происшедшее столь сильно напоминало уничтожение следов , что Голубев прямо заявил о своем недоверии чинам полиции , которые сознательно , по его мнению , затянули рассмотрение его заявления на полтора месяца .       О результатах майского осмотра завода Зайцева Г.Г.Чаплинский доложил Министру юстиции :"ничего подозрительного обнаружено не было , и никаких подвалов , о которых также упомянул Голубев, там не оказалось". Приказчиком кирпичного завода , проживавшим в усадьбе Зайцева , был Менахем - Мендель Тевелев Бейлис . Именно в эти майские дни его имя появляется в деле об убийстве Андрюши Ющинского , чтобы в дальнейшем остаться связанным с ним навсегда.       Между тем , привлеченный к усилению следственной группы становой пристав Н.А.Красовский придал делу неожиданный поворот . Полагая , что убийство Ющинского - лишь имитация "ритуального" преступления , он считал необходимым внимательно изучить родственников мальчика . Внимание сыщика и его помощников А.Д.Выгранова и А.К.Полищука привлек дядя Ющинского - Федор Нежинский. Скрытое наблюдение за ним позволило Красовскому заключить , что дядя ведет собственное расследование обстоятельств гибели племянника. Поскольку , формально это было незаконным , 3 июня 1911 г. Красовский арестовал Нежинского . Допросив его , сыщик узнал , что тот сумел отыскать важного свидетеля , остававшегося до той поры неизвестным следствию .       Этим свидетелем был печник В.И.Ященко . В день убийства Ющинского он видел подле пещеры на берегу Днепра человека , в описании которого Нежинский узнал Луку Приходько , отчима Андрюши.      Т.о. следствие неожиданно вернулось к лицу , подозреваемому и прежде , но уже на новом уровне : теперь у следствия был свидетель. На очной ставке В.И.Ященко показал , что Лука Приходько имеет большое сходство с человеком , которого он видел у пещеры. При обыске у Приходько была найдена выполненная карандашом записка с описанием расположения на черепе артерий и костных швов у детей и взрослых людем . Помимо Луки Приходько были арестованы и его отец , и дядя Андрюши Ющинского по отцовской линии Василий ЧИрков .       Информация эта оказалась столь важной , что вновь открывшиеся обстоятельства были подробно изложены Г.Г.Чаплинским в письме Министру юстиции И .Г.Щегловитову от 1 июля 1911 г.       В самом начале лета происходит еще одно внешне не связанное с убийством Ющинского , но важное для понимания происшедшего в дальнейшем , событие. 7 июня 1911 г. прокурор киевского окружного суда Н.В.Брандорф предложил жандармскому управлению арестовать некую Веру Владимировну Чеберяк , жену почтового чиновника. Сын ее - Женя - был сверстником и другом Ющинского. Семья Чеберяк жила на Загоровье ,по адресу : Верхне - Юрковская ул. , 40 , неподалеку от места обнаружения тела Ющинского. В.В.Чеберяк хотя и происходила из дворянской семьи , репутацию имела дурную ; ее родной брат Петр Владимирович Сингаевский был профессиональным вором и квартиру сестры не раз посещали известные воровские "авторитеты" .       Вера Владимировна Чеберяк впервые была допрошена полицией 22 апреля 1911 г. именно как мать друга погибшего.      Сам Женя после первоначальных полицейских опросов в апреле впервые был официально допрошен следователем несколько позже - 11 мая 1911 г. Допрос этот проходил в присутствии матери , как и требовал того закон , и содержал весьма уклончивые формулировки ответов. И мать , и сын на своих первых допросах рассказали об обстоятельствах , при которых видели в последний раз Ющинского , о его похоронах , брошенных там листовках антисемитского содержания и прочем , не сообщив ничего такого , чего бы не знало к тому моменту следствие .       Интерес к этим фигурам проснулся у Н.В.Брандорфа к моменту отъезда из Киева вице - директора 1 департамента министерства юстиции А.В.Лядова , т.е. к концу первой декады мая. Во - первых , потому , что семья Чеберяк жила , как и Бейлис , недалеко от места обнаружения тела Ющинского ; а во - вторых , потому , что их квартира служила воровским притоном .       И одновременно с интересом , проявленным полицией к усадьбе еврея - сахарозаводчика М.И.Зайцева , прокурор Киевского окружного суда Н. В.Брандорф обратил свое внимание на бывшую до того второстепенной свидетельницу В.В.Чеберяк. Следует отметить , дабы понятнее стали скрытые пружины закручивавшейся интриги , что Н.В.Брандорф ни в этот момент , ни позже , не разделял ритуальной версии преступления.      И в то самое время , когда его начальники - А.В.Лядов и Г.Г.Чаплинский - уже приступили к серьезному обсуждению этой гипотезы Н.В.Брандорф делал все возможное , чтобы ее скомпрометировать. Опасаясь противодействия Чаплинского , Брандорф даже приказ об аресте Чеберяк отдавал втайне от своего начальника.      Эта работа по развалу следствия изнутри стоила впоследствии ему ( и некоторым другим персонажам этой драмы ) служебной карьеры.       В.В.Чеберяк была арестована 9 июня 1911 г. Это был очень странный арест , проведенный в порядке положения о государственной охране. Т .е. женщину изолировали в тюрьме без выдвижения формального обвинения , просто , как подозрительный и неблагонадежный "элемент".      Это была норма , допустимая в отношении политических преступников , но ее применение к В.В.Чеберяк на том этапе следствия представляется полным произволом.       Меж тем , улики , собранные против Луки Приходько сыщиком Н.А.Красовским , рассыпались , в который уже раз - и не последний ! - опозорив полицию. Многозначительная записка о височной кости и венах на голове , как оказалось , выпала из медицинского справочника , отданного в переплет (напомним , что Приходько был переплетчиком).      Добросовестный мастер поднял выпавший лист и убрал в свой кошелек , дабы вернуть заказчику. Разысканный владелец справочника подтвердил свое авторство.      Лишь после этого и сами полицейские признали , что подобная красноречивая улика выходила за очевидные рамки здравого смысла ; им уже при обнаружении назад                                                                   продолжение