Илья Бокштейн
СВЕТ НА СНЕГУ
Думал: нет дружбы прекрасней,
Вдруг прикоснулась едва,
Чудом нескромного счастья
Чудно глаза отвела.
Вспыхнули щеки, смутилась,
Сжала перчатка цветок,
Чистая дружба укрылась
В детстве – нырнула в поток.
Где глубина океана?
Утренний свет на снегу,
Другом тебе я не стану,
Но разлюбить не могу.
Ты скажи мне, скажи отчего
Не найти мне покоя нигде?
Мы сошлись только раз на тропе.
Только раз мы ушли далеко.
Эту встречу с собой унесу,
Только раз мы остались одни,
Только раз где-то в темном лесу
Провожали нас волчьи огни.
Мы же встретились случайно,
А решили навсегда
Будет дружба беспечальна
И любовь как никогда,
Познакомившись поглубже
С обоюдной новизной,
Мы решили: будет лучше
Познакомиться с другой,
За порогом полутайны
Разногласья улеглись,
Мы же встретились случайно,
Полюбовно разошлись.
Я вошел: ты смотришь будто в сторону,
Что там, за окном – весна иль снег?
Снисходительно мне: помнишь Настю Ворову,
Ту, которой Ясноглазов сплел сонет?
Что тебе до Насти, моя зубинка?
Я же аки агнец пред тобой,
Рот мой, ошалевшая посудинка,
Ищет нос твой, нежно, с наглецой,
Что смеюсь я, это ж априорно,
Я готов взреветь, если в очко
Проползет слеза моя проворно,
Прослезив твой жесткий седцеком,
Посочувствуй символично поцелуем.
Я взорвусь, как прыщ в мозгу слона.
Всю тебя от счастья изгрызу я,
Хоть и не ужился в грызунах,
Почему до ужаса немило
Смотришь и намек иной не дашь?
Я ведь мог бы взять тебя и силой,
Да боюсь, пожалуй, в суд подашь,
Вижу: грусть улыбка изогнула:
Я хотела бы сказать... И смолкла вдруг,
Вырвав листик, трубочкой свернула,
Из блокнота мистика мигнула,
Авторучкой описала круг.
Брысь! Метнулась будто рысь,
С койки кубарем катись,
Под кроватью прошипи:
Мы опять одни опилки.
Стряхивает уши, заметает след,
Вкрадываясь в душу, в окнах душный свет.
Быть может, ты сейчас одна,
Быть может, ты уже вздыхаешь,
О том, что может тишина
Обманчивой быть замечаешь,
Я главного-то не сказал,
Зачем обиняки здесь, знаешь?
На что бы ты не намекал,
Не лаской, лампочкой мигаешь.
РЕВНОСТЬ
Знать безверья болезнь исцелилась,
Подозренье в себе истребя,
Плачу я, крокодил, задушивший невинность,
Будто зверь, увидавший себя.
Почему любимого улыбка обезьянит?
Он разлучницы ласкает хищный нос,
Накажу я их, и себя, и весь свет
Под глазами вагонных колес.
* * *
Напишу еще немного,
Напишу с такой тоской,
Что земля раскроет тору,
Обнажит мне череп свой,
Расскажи, души темница,
Что мне делать с сиротой,
Что в дали чернеет птицей,
В тучи клюв закутав свой.
Голова, что колокольня,
Лишь вопросы городит,
В лоб небес непроизвольно
И рассеянно звонит.
Говорят, я – Бог поэтов,
Царь Бумаг, не маг ведь, нет!
Ведь поэтов тьма, а нету
Мне подруги – беден свет,
А душа так много хочет,
Что поделаешь – судьба,
Дни становятся короче,
Многоточьем спит мольба
Многозвездной ночи.
ЕВРЕЙСКАЯ МЕЛОДИЯ
Бегут, бегут за годом годы,
Текут, текут за море воды,
Вдали уходят пароходы,
И каждому горит, горит своя звезда.
Иду ко дну, а ты не светишь,
Всю ночь прожду, но ты не встретишь,
И на вопрос мой не ответишь,
Как будто ты меня не знала никогда.
Кому ты душу подарила,
Кого ты телом напоила,
А может просто позабыла,
Ты забываешь все без боли и стыда.
