Золотая рыбка

 

 

Я этот, как его, приживалец. Или иждивенец? В общем, нечто среднее между проституткой и дорогим гостем.

Я задержал дыхание и опустился под воду. Интересно, как долго  смогу продержаться под водой? Подавив внезапное желание остаться там навсегда,  вынырнул. Вылез из красивой ванной в английском стиле, накинул кремовый шелковый халат и вышел в гостиную.

"Интересно, сколько стоило отделать эту квартиру? Наверное,  раза в два дороже, чем ее купить. А купить просторные апартаменты, пентхаус на последнем этаже двадцатипятиэтажного элитного дома... Я такие деньги даже вообразить себе не могу!»

Но, как ни странно, мне всего этого совершенно не хотелось. Я прошел в гостиную, прикасаясь к мраморной поверхности комода, лакированной стола,  гипсовой статуи. Холодное, все такое холодное. Я открыл дверцы бара и сделал себе виски со льдом.

Затем уселся на диван, потягивая крепкий напиток, и любуясь невероятным видом из окна. День догорал, и город, напоминающий костер, медленно тлел. Скоро вернется он. И сразу все поймет. Его предупредили: если я пью виски, сидя на диване - это конец.

Нужно было встать и одеться. Собирать было нечего - все мои пожитки умещались в небольшом чемоданчике. Но двигаться не хотелось.

А вдруг ему захочется напоследок? --придумал  я себе отговорку,--а вдруг захочется мне?"

Он вернулся  чуть раньше, чем обычно, словно почувствовал. Вздрогнул, увидев стакан с виски и мой отсутствующий взгляд, но виду не подал. Медленно подошел сзади, положил руки на спинку дивана.

--Сбылось?--спросил  я равнодушно.

--Сбылось,--ответил он.

--Вот и славно. Значит, сегодня последний день.

--Он еще не кончился?

Думаете, он спрашивает разрешение? Как же! Он просто боится лишиться  того, о чем так долго мечтал.

--Нет,--говорю я, поднимая глаза.

 Он обходит диван, снимая пиджак и стягивая галстук. Я отвечаю на его поцелуй, почему бы нет.

Он трахает меня прямо здесь, на диване, грубо и сосредоточенно, словно мстя за все то время, когда ходил на цыпочках и выполнял все мои капризы.

Все мужчин имеющие власть и деньги считают, что могут иметь и все остальное Именно они должны поставить точку. И за ними должно быть последнее слово.  Будто бы это не я от них ухожу. А они вышвыривают меня на улицу.

И все как один, в этот последний раз проявляют свою истинную натуру: жестокую и властную, эгоистичную и требовательную.

А мне, мне все равно...

Я снова стою под душем, наслаждаясь теплотой воды, обволакивающей меня. Я не тороплюсь. Нужно смыть его запах,  убедиться, что этот ублюдок перевел деньги, вызвать такси.

Я выхожу к нему одетым  со своей небольшой сумкой через плечо.

Он вальяжно сидит в кресле и курит.

--Я вызвал такси,--говорит он.

Я киваю. Деньги уже на счету. Контракт выполнен.

--Я тебя еще увижу?--спрашивает он.

--Может быть,--бросаю я равнодушно.

Звонит телефон. Это такси.

Он снимает трубку. Затем протягивает мне листок, на котором название гостиницы и адрес.

У меня три дня, чтобы найти очередного клиента.

Я спускаюсь к машине без прощаний и проводов. В этом я похож на бабок-знахарок, которых нельзя благодарить. Кстати,  не знаю почему.

На улице темно, идет дождь. Я поднимаю ворот куртки и запрыгиваю в машину.

--Куда едем?--интересуется таксист.

Я протягиваю ему листок и добавляю:

--Только не торопись. Повози меня по городу пару часов.

--С удовольствием,--Таксист улыбается. Еще бы!

Говоря по правде, я ненавижу всех этих богатых сукиных детей и их огромные пафосно обставленные, но жутко неудобные квартиры. Но так уж сложилось, что только они привыкли получать все, что хотят, не оставляя другим ничего.

Нет, мои услуги не стоят баснословных денег, более того, ими может воспользоваться практически каждый.  Каждый к кому  пойду.

Наш мир так устроен, что за все надо платить. Я меняю исполнение желаний на качественный секс. Думаю, это приемлемая плата. Впрочем, вы можете посмотреть на это с другой стороны: как далеко, а в данной ситуации более точным будет: как глубоко вы готовы зайти, чтобы осуществить свои мечты. Я предлагаю вам такой способ. Выбор за вами.

Конечно, есть условия.

Во-первых, я не могу выполнить желание, которое причинит вред окружающим.

Во-вторых, желание должно быть четко оговорено что, в каком объеме и  какие сроки. Нельзя пожелать: "Я хочу стать президентом", а то  сделаю вас президентом какой-нибудь вшивой заграничной компании, и вы потом не докажите, что хотели стать президентом России. Нельзя желать "я хочу стать президентом России", нужно обязательно указывать срок -  я не готов стать вашим вечным рабом.

 Никто, какой бы властью или богатством он не обладал, не может заставить меня потому что мне невозможно угрожать. Чем? Смертью? Смерти я совершенно не боюсь. Не боюсь я также нападений из серии "Так не доставайся же ты никому"  потому что потенциальные клиенты сделают все, чтобы обеспечить мою безопасность.  И поверьте, их возможности почти безграничны.

В-третьих. Никто не может заставить меня выполнять чьи-то желания. Я сам выбираю, к кому идти. И поверьте,  желающие уже стоят в очереди.

Увы, в этой жизни получают все те, у кого уже все есть. Я не меценат,  я не буду спать с бомжом.  Да и никто из влиятельных мира всего, выстроившихся  в очередь на мои услуги, не подпустит кого-нибудь со стороны к моему телу. Номера моих телефонов (оба, кстати, подаренных благодарными поклонниками)- государственная тайна.  Говорят, за них платят  бешенные деньги. Да и сама информация о моем существовании ценится на весь золота. К счастью, бомжам она не по карману.

Сам же механизм исполнения желаний довольно прост и подчиняется законам физики: если  где-то убыло, значит где-то прибыло Хочет кто-нибудь миллион долларов, пожалуйста! Значит, кто-то где-то станет на один миллион беднее.  Может, это будет какой-нибудь нефтяной магнат, а может, миллион человек, которые потеряют по доллару.

И не надо обвинять меня в жестокости: это будут именно те люди, которые должны были что-то потерять. Просто я выбрал для них денежную форму потери. И пусть радуются: могло быть гораздо хуже.

Ехать в машине по ночному городу в дождь было очень уютно. Водитель попался на редкость хороший: всю дорогу молчал, к тому же тихонько включил какое-то хорошее радио с классической музыкой. Красота.

Когда мы, наконец, остановились у гостиницы, я щедро одарил его чаевыми и поспешил под крышу: дождь хорош только, когда ты смотришь на него из-за стекла, сидя в тепле.

 Номер был небольшим, но с хорошим видом из окна, что я ценю намного больше, чем наличие джакузи и кучи комнат.

Он пожелал победить своих конкурентов в отрасли и стать монополистом на ближайшие 10 лет.  Типовое желание. Все бизнесмены хотели денег и власти, власти и денег. Они сдавали меня своим секретаршам, чтобы те выполняли все мои пожелания (и я, конечно, гонял девочек по полной. А что? Мне было скучно). Сами же  разрывались между важными встречами и очень важными встречами. Забегали ко мне на полчаса, быстренько трахали для галочки и снова убегали. Они напоминали мне хомяков, несущихся в колесе в своей маленькой клетке.

Впрочем, творческие люди были еще хуже. Сначала они бесцельно слонялись по дому, затем ныли, что мир – дерьмо, затем засасывали ноздрями очередную порцию «вдохновения» и трахали кого-то, за кого они меня принимали.

Я заказал ужин в номер и устроился на диване.

Помню, был один безумный художник. Он рисовал потрясающие картины. Талантливый был невероятно. Мы жили с ним прямо в студии на последнем этаже жилого дома, которая досталась ему от местного союза художников. Своего жилья у него не было: после бурного развода с женой с припоминанием его неспособности прокормить семью, его ориентации, о которой стало известно после десяти лет семейной жизни, и, конечно, того, что "я на тебя всю жизнь угрохала" тоже. Он ушел, оставив квартиру жене и детям.

Этот художник желал только одного: чтобы я был рядом. Говорил, что я дарую ему вдохновение. И я был рядом, и он писал картины. Много и красиво. Только все никак не мог  догадаться пожелать персональную выставку ли хотя бы покупателей на свои шедевры, чтобы мы, наконец, перестали питаться макаронами с хлебом. Он хотел делать все сам. Но не мог. И поэтому пил. А когда был пьян, гнал меня прочь, кричал, что недостоин меня, что с ним  я буду несчастен, что я должен его ненавидеть И я ненавидел. Потому что он с чего-то взял, что может за меня решать, с кем я могу быть счастлив, а с кем нет. А еще потому  что он не мог понять что если он не в силах чего-то сделать, то нужно оставить это тем, кто сможет.

В конце концов, нужно элементарно не бояться просить о помощи. Неужели я бы не исполнил его желание? Но, увы, мы все готовы перегрызть кучу глоток ради исполнения своей мечты, но при этом не можем просто попросить золотую рыбку о помощи. Вот и я говорю, фирменное идиотство.

Принесли ужин, но есть расхотелось. Я заставил себя немного поесть, потому что знал, что иначе проснусь посреди ночи от дикого голода. Или, что еще хуже, мне будут сниться кошмары. Впрочем, они все равно мне снились.

Все началось с леса.  Светлого березового леса с полосами света, прорезающимися сквозь светло-зеленую листву. Пение  птиц, ветерок, ласкающий траву и кроны деревьев.

--Грибник!--усмехаюсь я.

--Да ты что ни разу в жизни не собирал грибы?--твой мальчишечий голос заставляет меня вздрогнуть.

--Нет,--я смущенно мотаю головой, шагая рядом с тобой.

Ты же знаешь, что я  - совершенно городской житель.

Ты смеешься и кладешь руку на плечо.

И мне становится не до грибов.

Я просыпаюсь в холодном поту.

С тех пор я не люблю лес. И не ем грибы. Я даже не хожу в парк, потому что не хочу, чтобы этот кошмар начался снова.

Вчера я отключил оба мобильных – наверное, на них пришло сотни смсок. Я уверен, что все уже в курсе, что я свободен. Иногда мне кажется, что они узнают это раньше меня.

 

 

Он пригласил меня в ресторан, выбрал столик у окна. За стеклом далеко внизу расстилался город.

--Я рад, что ты выбрал меня,--он ослепительно улыбнулся.

А почему бы не выбрать его?  Молодой, красивый, ухоженный.  Богатый.

--У тебя жена,--напоминаю я ему,--справишься?

--Дело нехитрое,--он усмехнулся и налил мене вина

Его привлекательность тут же поблекла.

Конечно! Что ж тут сложного? Подумаешь, трахнуть!  Кто ж не умеет! Да и не цена это вовсе, а сплошное удовольствие!  Какая разница кого? Дырка она и есть дырка.

--Ознакомился с договором?--спросил я, потягивая дорогое вино.

--Да.

Он не  скупился. Да и что скупиться? Ведь потом можно будет бросить невзначай, что "да имел я в жопу золотую рыбку",  а та только стонала, да исполняла все мои желания.

--Одно желание,--поправил я его,--и имей в виду, что фактически, это ты попадаешь ко мне в рабство, а не наоборот.  Если захочешь разорвать договор - в любой момент. Все потраченное не возвращается, желание не исполняется.

--Тебе не кажется, что условия, как бы помягче выразиться, несправедливы?--осведомился он.

--Товар элитный, имей в виду. Кто еще  сможет осуществить твою мечту?

--А гарантии?

--Моя репутация – лучшие гарантии. Я уже начинаю сомневаться, что у нас все получится Извини. Наверное, я ошибся в выборе. Спасибо за вино,--я поднялся и направился к двери.

--Голден, постой.

Да, так меня зовут – Голден. Голден Фиш. У меня даже  визитка есть - серая с золотыми буквами.

Это единственное из моего кошмара, что я не старюсь забыть. Ты запустил пальцы в мои русые волосы, заставляя мурашки побежать о спине.

--Ты похож на  золотую рыбку.

--Почему?--спросил  я, поднимая на тебя глаза.

--Потому что исполняешь все мои желания.

Я  обернулся.

--Я подписываю,--сказал он.

Что, готов стать педиком ради своих мелочных желаний? Приятно, не скрою. Приятно, что те, кто тебя презирал, кто готов был растоптать при первой же возможности, теперь валяются у меня  в ногах, выполняют все мои прихоти и боятся прогневать.

Я с усмешкой смотрел, как он ставит витиеватую закорючку  на последней странице договора.  Думаешь, это ты будешь меня иметь? Нет, парниша, это я отымею тебя по полной.

Признаюсь, я отыгрывался на нем за все мои ночные кошмары. Я унижал его и не помогал ему ни подсказками, ни настроем. Пусть мальчик помучается.  Пусть научится хоть немного думать о других.  Интересно, в постели с женой он такой же эгоист?

Он  хотел, чтобы его выбрали мэром  крупного промышленного города в этом году, но чтобы  при этом о нашей связи никто не узнал.

Взамен он должен был все выходные проводить со мной.  Он сделал меня своим помощником и таскал с собой во все командировки.

У него умирал старый отец, медленно догорал в дорогой больнице одинокий и несчастный. Его жена и дети видели его пару раз в месяц, а он был озабочен только тем, чтобы  этот белобрысый стервец, наконец-то, кончил.

Все, кто видели меня рядом с ним, знали, что вопрос его мэрства - дело решенное.

А я знал, что жена разведется с ним сразу после его победы и увезет детей к маме, отец так и не оправится от болезни, а мать не сможет смириться с его смертью.

А он делал минет  молодому педику, преодолев свою брезгливость и ненависть к пидорасам, потому что до выборов оставались считанные недели.

 

Я вылез из-под одеяла и поплелся в ванную. Поспать так и не удалось. Принял душ и позавтракал: горячий кофе немного поднял настроение. Правда, девочке с ресепшена пришлось бежать за ним в кофейню за углом, потому что, несмотря на весь обещаемый в рекламных проспектах сервис, кухня в гостинице в такую рань еще не работала.

Но за этот номер и за все прихоти постояльца было щедро заплачено, и поэтому пришлось в полпятого утра нестись за кофе, благо, кофейня работала круглосуточно.

Заспанная девочка принесла мне кофе в номер и улыбнулась.

Наверно,  кляня при этом последними словами: подняли ни свет, ни заря, заставили бежать за кофе для какого-то богатенького мальчишки, который привык, чтобы все вокруг него прыгали на задних лапках.

Наверное, у нее тоже есть свои мечты. Но я не представляю, ЧТО должна сделать женщина  и КАК она должна стараться, чтобы сбылась ее мечта.  В конце концов, я тоже человек и у меня свои вкусы и предпочтения.

И только маленький противный голос шептал в ухо: "Ты просто завидуешь ей. Завидуешь, что она может спокойно встречаться с парнями, гулять с ними по городу, целоваться в парке на скамейках, не боясь ничего».

Да, я завидовал. Потому что она никогда не гнала по ночной трассе на раздолбанных Жигулях, удирая от своры мотоциклистов с монтировками. И хотя все тот же противный голос убеждал, что эти отморозки могли напасть на кого угодно, но все равно у девушки шансов нет.

Сидеть в номере не хотелось. Включать мобильники тоже. Я решил прогуляться по утреннему городу. Сначала бесцельно бродил по улицам, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Небо окрасилось в нежно-розовый цвет, медленно вытесняемый бледно-голубым.

Сказка, нереальная сказка. Люди никогда не смотрят в небо. А если бы смотрели, то увидели, что оно – голубое. Или розовое. Только голубое или розовое. Как наша любовь. А для вас, натуралов, даже нет цвета. Если только серый.

Солнце медленно поднималось над горизонтом, большой красный диск. На него можно было смотреть, не щурясь.

Я любовался невероятно прекрасным утром, жалея, что всегда спал до полудня и не видел всей этой невообразимой красоты. Правда, этой красоты было настолько много одному, что остро хотелось ее с кем-то разделить. С кем-то? Конечно, с тобой.  Только тебя не было рядом. И от этого красота отдавала пронзительно-сладкой печалью, словно срезанные цветы, на которые никто не любуется.

Я вышел на набережную и двинулся в сторону моста.  Перешел на другую сторону, любуясь рекой,  а, спускаясь, заметил паренька. Тот сидел на парапете, ко мне вполоборота, свесив ноги вниз, и курил, глядя на воду.  Гейдар сработал почти мгновенно: что-что, а своих он чует за версту. Я похлопал себя по карманам, но сигареты остались в номере, на столике. Между двумя выключенными мобильниками.

Я не спеша подошел  к заметившему меня краем глаза пареньку.

--Угостишь?--спросил я.

Тот молча протянул мне сигареты, затем чиркнул зажигалкой, укрыв огонек ладонями. Я склонился. Прикуривая, поднял глаза, глядя на парня исподлобья. Я знал, что это сработает. Наши взгляды встретились, и волна жара от небольшого огонька зажигалки  потекла по рукам.  Я  облокотился о парапет рядом с  парнем.

Некоторое время мы молчали. Я курил, разглядывая  дома на противоположном берегу, чувствуя его осторожные взгляды, скользящие по мне.

--Ты из клуба?--спросил паренек.

--Нет. Просто гулял. А что за клуб?

Парень усмехнулся

--Есть тут один. "Грань". Слышал?

--Угу.--конечно слышал.

 Неплохой  гей клуб, пару раз бывал там с клиентом. Правда, в VIP-зоне.

--Меня Никита зовут,--представился парень, -можно просто Ник.

--Голден. Так и зови.

--Ну-ну.

Ник посмотрел на часы.

--Скоро откроется метро.  Как раз успеем дойти,–сказал он.

--Пойдем лучше ко мне.

Ник немного опешил от такой откровенности

Я внимательно смотрел на него, выжидая, согласится он или нет.

--Я не сплю с незнакомыми людьми,-- Ник не согласился.

--Как хочешь,--я пожал плечами и ткнул окурок в парапет.

Он слез с парапета и  направились на мост. Мы сделали пару шагов, понимая, что идем вместе и остановились.

--Передумал?--хмыкнул я.

--Метро там,—Ник указал на ту сторону реки.

 Мы двинулись вверх по ступеням.

--Часто в клуб ходишь?--спросил я.

--Нет.  Конец сессии отмечали.

--Учишься?

--Да.

--Какой курс?

--Четвертый.

Мы шли обратно, в сторону гостиницы и болтали. Наверное, мне недоставало нормального общения.  Просто общения, даже трепа.  Все мои клиенты были довольно скучными людьми, думающими только о своем бизнесе. А если я и разбавлял бизнесменов представителями других профессий, то те, как назло, оказывались форменными психами или извращенцами.

Этот парень меня, определено, заинтересовал. Может потому, что мы были с ним почти одного возраста. Или потому, что ему от меня ничего не было нужно. Он не смотрел на меня как на золотую рыбку, выполнявшую любые желания, на объект охоты, на вещь. Он смотрел на меня просто как на парня,  у которого с ним было много общего.

Ник рассказал мне, что учиться в университете и занимался боксом. Всегда мечтал встречаться со спортсменом.

 У метро наши дороги расходились.

--Еще увидимся,--казал Ник,--заходи в "Грань".

Я улыбнулся и кивнул. Я не пойду в «Грань». Мы никогда не увидимся. Я вернусь в гостиницу, включу телефон, выберу очередного  клиента, и все пойдет по-старому.

Я вернулся в гостиницу, но телефоны не стал включать.  Некоторое время  я молча сидел на диване, закрыв глаза, затем вскочил, сгреб со стола один из мобильников, так, на всякий случай, и направился в интернет-кафе.

Я знал университет, где учился Ник, и его факультет. Узнать адрес его общаги не составило труда. Но прежде, чем отправиться туда, я заехал в институт и посмотрел расписание занятий секции  бокса. Судя по всему, у него только что началась тренировка.  Вылавливать его в институте не хотелось, и я направился к общаге.

Я сидел на ступенях возле массивного серого здания, и курил, с трудом веря в то, что я, Голден Фиш караулю какого-то студента, словно влюбленный парубок девицу.  И чем дольше я сидел, тем больше понимал, что... Впрочем, не важно.

 А потом появился Ник. Он шел от метро с сумкой через плечо быстрым уверенным шагом. Увидел меня только у самой лестницы. Остановился, словно споткнулся.

--Привет,--он улыбнулся,--ты что здесь делаешь?

--В гости пришел. Можно?

--Конечно.

Мне выписали разовый пропуск, и Ник повел меня в свою комнату.

Комната была маленькой, заваленной книгами, дисками и всякой ерундой.

--А твой сосед?--спросил я, кивая на вторую кровать.

--Уехал домой на лето. Садись.

Я сел на кровать.

--Есть хочешь?--спросил он.

--Не откажусь.

--Пиццу будешь?--спросил он исчезая за дверью. Я услышал, как Ник открывает холодильник, стоящий в блоке и роется в нем.

--Вот,--он притащил замороженное тесто, остатки колбасы и сыра, и положил все это на стол.

--Помочь?--предложил я.

--Не откажусь,--Ник улыбнулся.

И вскоре мы снова беззаботно болтали, нарезая начинку и выкладывая ее на куске теста, уложенном на сковородку. Затем переместились на пустую кухню в конце коридора.

В общежитии стояла тишина, словно все здание  было пустым.  Ник отправил пиццу в духовку  и уселся на одинокий старенький  табурет. Я устроился на подоконнике

--Чем ты занимаешься?--поинтересовался Ник.

--Да так, --я замялся. Не хотел, да и не знал, как объяснить ему, чем я занимаюсь. Трахаюсь за деньги - звучало как проституция. Исполняю мечты - как сумасшествие.

Мы ели пиццу, которая, к моему удивлению, оказалась вкусной, сидя на кроватях друг напротив друга, и держа тарелки на весу.

Ник что-то рассказывал, но я не вслушивался. Я разглядывал его, понимая, что сегодня пересплю с ним. Я хотел его так, как давно уже никого не хотел. То ли потому то Ник был чем-то похож на тебя, то ли потому что, он не требовал от меня осуществить его мечту. То ли потому что он так просто мне отказал.

--Я останусь у тебя ночевать,--просто сказал я, Ник кивнул.

Он взял мой пропуск и спустился к охране.

Заглянув в окошечко выдачи пропусков, нагло изобразил святую невинность.

--Гость ушел, документы забыл.

Старичок по ту сторону окошка вздохнул и обменял мой пропуск на паспорт Ника. Тот направился на улицу. Возвращаться сразу на КПП, как студенты называли двух охранников у лифтов, проверяющих пропуска не стоило, ни к чему лишнее внимание. Охрана прекрасно видела, как Ник подходил к окошку, пусть думают, что он  и есть покидающий общагу гость.

Ник вышел на крыльцо, и подошел к парапету. Здание общаги стояло на этакой бетонной подставке-площадке, огороженной небольшим забором. С одной стороны расстилался небольшой овраг, с другой парковка. Ник вытащил из кармана сигареты и закурил.

 Руки немного дрожали. Кто бы мог подумать: этот русый парень так похож на его первую любовь.  Просто как-то невероятно, дико и даже  неестественно похож.

Тогда, у моста,  он, как ему показалось, слишком поспешно ответил нет. Наверное, боялся, что выставит себя дураком, бросившись незнакомому парню на шею.

Неужели сбывается моя самая заветная мечта?

Ник бросил окурок под ноги и растер его ногой, а затем не спеша направился  к входу.  Предъявил охранникам свой пропуск, поднялся на лифте на свой этаж и направился к блоку. Сердце ухало то в глотке, то уходило в пятки. Оно как сумасшедшее металось по всему телу, не зная, где бы остановиться.

В следующие полчаса Ник был готов поверить в Бога: то, о чем он молил всевышнего долгими одинокими ночами сбывалось.  Неужели он хотел так много? Просто чтобы белобрысый мальчишка с очаровательной улыбкой влюбился в него. Нет, даже просто позволил себя любить. Одного этого уже было достаточно.

Ник касался разгоряченной кожи, зарывался пальцами в светлые  волосы, и ему казалось, что  все это ему всего лишь снится. Он боялся, что проснется. И ускорял темп. Он растворялся, чувствуя, что его вот-вот накроет воной острого наслаждения.

И их накрыло. Практически одновременно.

 

 

Я захотел курить, но окно в комнате плохо открывалось, а в потолке торчали  пожарные разбрызгиватели. Мы вышли на кухню и распахнули окно. За окном вечерними огнями полыхал университет.

Я плотно сжимал губы и старался не смотреть на Ника. Я боялся, что попрошу разрешения остаться с ним навсегда.

Почему золотая рыбка не может выполнять свои собственные желания?

Сапожник без сапог.

Глупости. Просто город на меня так действует. Утром вся эта романтика испарится, комната покажется убогой. Ни посуды, ни мебели, ни пространства. Обычная студенческая нора.

--Я исполню мечты людей за секс,.--сказал я.

--Не понял?--он улыбнулся.

--Что тут непонятного? Ты спрашивал, чем я занимаюсь. Я сплю с людьми за их желания.

--То есть?

--Я исполняю мечты, и за это люди со мной спят. Точнее, они спят со мной, и их мечты сбываются

Ник усмехнулся.

--Ты себя хорошо чувствуешь?

--Вполне. Ты не веришь, да? 

--Забавно.

Похоже, Ник, не верил. Ну а кто поверит?

--Люди платят за это бешенные бабки.

--За секс с тобой?--Ник улыбнулся,--у  меня теперь безумный долг?

Я поймал себя на мысли, что  его пофигистичное отношение мне нравилось. Ник задумался.

--Исполняешь желания, говоришь? Наверное, это грустно.

--Почему?--удивился я.

--Ну как, ты исполняешь мечты других, а кто исполнит твои мечты?

Я никогда не задумывался над этим. Мои мечты казались нереальными и  невыполнимыми.  К тому же допустить мысль о то, то кто-то из  клиентов опустится до того, чтобы исполнить  мои мечты…  Нет, нереально.

Ник подошел ко мне. Протиснулся между моими коленями и обнял за талию

--Пошли в комнату?--предложил он.

--А может, прямо здесь?--прикольнулся я.

--Иди на фиг.

--Это приглашение?

--Дурак.--Ник рассмеялся.

О том, насколько утро будет разочаровывающем, я даже не догадывался.

 

 

 Вылезая из-под одеяла, Ник разбудил меня.

--А ты не врал, что после секса с тобой сбываются мечты?--донеслось из ванны.

--Ты что-то пожелал?--я насторожился.

--Да. Я пожелал, чтобы тебе не нужно было спать с кем-то ради исполнения их желаний. Чтобы ты стал таким как все, без всех этих дурацких заморочек.

 Я застыл в дверях комнаты. Сон как рукой сняло.

Что он пожелал?!

До меня медленно доходил смысл его слов.

Я больше не могу исполнять желания.

Я стал таким как все.

Идиот... Кто его просил?!

 Я прошел в ванну, как только он вышел, и запер дверь.

 Больше не могу выполнять желаний. Все кончено.

Я закрыл глаза и подставил лицо под струи воды. Старые раздолбанные Жигули неслись по ночной трассе. За ними - яркие фонари мотоциклов.

Резкий поворот.

Твой крик:

--Пригнись,--и рука грубо толкающая меня в пол.

А потом темнота: все завертелось перед глазами, и вдруг стихло.

Я сидел на самом опасном месте, месте смертника, месте рядом с тобой. Инстинкт самосохранения всегда подставляет под удар другого, не себя. Почему он не сработал в этот раз? Почему твой инстинкт самосохранения приказал спасти меня, жертвуя своей жизнью. Ведь так не бывает, правда?

Я - твоя з&##1086;лотая рыбка, исполняющая желания.

Я уже был без сознания, но словно в боевике видел, как несколько мотоциклов остановились на краю небольшого оврага, вплотную подходящего к дороге.

 Две пары кожаных сапог ступили на землю.

--Они что, разбились?—спросил  ломающийся и  от этого с истеричными нотками голос.

--Не вижу ни хрена,--сказал второй.

--Может, проверим?—робко предложил первый.

Плевок размазался по асфальту.

--Оно те надо? Собакам собачья смерть.

Взревели моторы.

--Уматываем!—крикнул он остальным. Вскоре гул моторов затих вдали.

Я твоя золотая рыбка, выполняющая желания.

Из ванны я вышел злой и раздраженный. Молча стал собирать одежду.

--Голден,--начал было Ник, но осекся.

--Кто тебя просил?—я развернулся к нему,--Кто тебя просил?! Идиот!! Что мне теперь делать? Я ничего больше не могу! У меня ничего нет, никого нет! Придурок!! Меня же пристрелят! Просто пристрелят!

--Голден, я… -- Ник направился ко мне желая обнять.

Я ударил его по рукам.

--Не прикасайся ко мне. Благодетель хренов! Какие же вы все идиоты!! Все!!

Я вышел, хлопнув дверью.

Почему люди даже мечтать нормально не могут?!
Вышел из общаги и направился к метро.

Нет чтобы пожелать что-нибудь для другого. Нет, они все думают только о себе! И желают только для себя. Даже ты не мог пожелать чего-нибудь стоящего. Зачем ты пожелал, чтобы я выжил? Может, я не хотел? Ты меня спросил? Почему вы все считаете, что можете решать за других? Идиоты!

Слезы текли по щекам, и я размазывал их, чтобы не мешали смотреть на дорогу.

Если бы кто-нибудь предложил выполнить одно мое желание, я бы пожелал, чтобы  мы с тобой жили долго и счастливо или умерли бы в один день. Но я – всего лишь золотая рыбка, и моим желаниям не суждено сбыться.

 

Возвращаться в гостиницу нельзя. Они уже там. Они стопудово там. Ждут, гады.

Ноги сами несли на вокзал. Купил там же, на развалах, черную бесформенную куртку. Все-таки я одет слишком холодно и дорого. Явно не для электричек. Накинул капюшон, отороченный искусственным мехом и сел в электричку.

Я так долго бежал от этих электричек, от этой бедности и безысходности, от этого тупого никчемного существования, от своей боли, от самого себя. Зачем? Чтобы снова туда возвратиться?

--Станция Мухосранск,--донеслось из динамиков.

О, мне выходить.

 

Твою могилу я нашел сразу. Я мог бы найти ее с закрытыми глазами. Я знал каждый метр этого клочка земли, отгороженного оградкой. Первое время я практически ночевал здесь. Стояла зима. Было холодно. Очень холодно. Но в душе у меня было еще холодней. Хотелось закрыть глаза, уснуть и больше не просыпаться.

Я опустился на колени рядом с надгробной плитой, глядя на твою фотографию.

Какой же ты все-таки красивый. В тебя невозможно было не влюбиться. Я коснулся твоего изображения. Ледяное. Отдернул руку.

--Какой же ты жестокий!—я поднялся на ноги,--Зачем? Зачем ты пожелал, чтобы я выжил? Я хотел быть с тобой! Ведь ты же тоже этого хотел. Так зачем? Чего ты добился? Сделал из меня шлюху! Подстилку! Золотых рыбок не бывает, слышишь? Я никого не могу сделать счастливым. Не хочу! Без тебя ничего не хочу! Это ты во всем виноват, ты!—я сорвался на крик, тыча пальцем в могильную плиту.

Увидь меня кто-нибудь сейчас, подумал бы, что парень совсем свихнулся. Да к черту, пусть думают, что хотят.

Я сел на землю, прямо на могилу, и расплакался. Нервы совершенно ни к черту. Нахлынули воспоминания, давно забытые чувства, вот меня и развезло. Холодный ветер замораживал слезы, коло щеки. Долго я так не просижу. Надо успокоиться, взять себя в руки. Я сделал несколько глубоких вдохов. Достал из кармана  мобильник, набрал номер.

--Привет. Да нет, все нормально. С твоим желанием все в порядке, не ссы. Я просто хочу, чтобы  ты забрал меня отсюда. Откуда? Из Мухосранска. Я серьезно. Посмотри на карту. Где я нахожусь? На кладбище. Я не шучу! Сижу тут на могиле мерзну. Все, пришли за мной машину. Жду.

Я выключил телефон и покосился на твое фото.

--Все как ты хочешь, милый. Я исполню все твои желания. Я же, мать ее за ногу, золотая рыбка.