В июне 2001 года мы с мамой ходили на физкультуру для детей от рождения до трёх лет. Самой старшей среди нас была девочка двух с половиной лет. А всего детей было шестеро. Воспитательницу звали Симха, она не говорила по-русски, и это был первый мой опыт общения на иврите, а мама была моим переводчиком.

На занятиях мы ползали по разным лабиринтам, качались в резиновых бочонках, съезжали с горок, играли с обручами и мячами разных размеров. Ещё там был батут, но я пока не научился прыгать на двух ногах. Зато когда мне становилось скучно, взлетал по ступенькам на сцену и бегал там, изображая Валерия Леонтьева в молодости.

Как-то раз я упросил маму взять на занятие мою любимую машину (такая машина есть у любого израильского ребёнка, и на ней катаются с рождения до школы), и это было настоящее бедствие. Я не интересовался лабиринтами и бассейном с мячиками, желая лишь одного - разъезжать на машине по залу.

В другой раз я захватил на занятие несколько маленьких машинок. В начале мама сумела переключить моё внимание на "спортивные снаряды", но ближе к концу я вспомнил о своих четырёхколёсных дружочках, потребовал их в ультимативной форме и до ухода домой смотрел, как они съезжают с горки вместо меня. Таким образом я деморализовал ещё несколько детей, которые побросали все дела и пришли смотреть, как я катаю машинки.

Наши занятия имели также познавательное направление - воспитательница изучала с нами цвета. Она просила дать ей мячики того цвета, который она назовёт. Для меня это было очень лёгкое задание, потому что я знаю названия всех цветов на русском и на иврите.

Вообще 4 занятия, на которых я побывал (потом, к сожалению, клуб закрылся до сентября, и сейчас там летний детский лагерь), пробудили во мне очень сильный интерес к ивриту. Я стал спрашивать у мамы, как называются на иврите разные предметы.

К концу июня я умел говорить "белый грузовик", "красный грузовик", "синий грузовик" и т.д., знал названия разнообразных машин на иврите (бетономешалки, бульдозера, экскаватора, пожарной машины, полицейской и мусорной машины) и много других слов.

А ещё мама выучила на занятиях много детских песенок на иврите и теперь поёт мне их дома, а я всегда говорю, что это песенки из клуба.

Ещё в июне мы ездили в Нэтивот к бабушке (дедушка в это время был в командировке в Петербурге), где купили мне велосипед и железную дорогу. Я был уже теоретически подкован по главе "Паровозы" из "Энциклопедии юного учёного" и сразу показал шатун, заднюю сцепку и дымовую коробку.

А ещё в Нэтивоте мы увидели вот такую забавную картинку на стене одного магазина:

Бабушка тоже приезжала к нам в гости, а дедушкина командировка стала для меня огромным стимулом для изучения Петербурга. Мы с мамой искали в Интернете виды достопримечательностей, посмотрели Невский проспект, Петропавловскую крепость, Исаакиевскую площадь и стрелку Васильевского острова.

Вообще-то больше всего меня заинтересовали машины и фонтаны на Невском - у Адмиралстейства и у Казанского собора. А на вопрос на понимание пройденного: "Какая главная улица в Петербурге?" - я гордо ответил: "Леви Эшколь!". Это название улицы, на которой я живу, и она для меня самая-самая главная.

В июне мама с папой продолжили моё приобщение к прекрасному и снова купили мне краски и кисточки. Но победительницей в семейном конкурсе рисунка стала мама, нарисовавшая мне веснушки:

А ещё в июне мама, наконец, запечатлела, как я вот уже несколько месяцев драконю её герань:

Собственно говоря, я просто ежедневно выкапываю её с корешком (странно, что она ещё жива и даже пытается цвести), а землю нагружаю ковшом игрушечного экскаватора в свои грузовички, которые потом высыпают земельку к маме с папой на кровать.

А ещё в июне 2001 года мы ездили в Сафари.