Революционная инициатива или очередная перестройка?

"Трудовая Россия", №7 (111), 2000 г.

Корр.: Виктор Аркадьевич, в левой прессе, особенно в малотиражной и самиздатовской, все чаще появляются публикации на тему о необходимости взятия курса немедленного практического перехода к "настоящим боевым действиям", воспитанию людей, "не страшащихся буржуазно-полицейских репрессий, всегда готовых провести пяток лет в тюремных застенках". С точки зрения таких авторов, все, чем занимаются сегодняшние компартии (РКРП в том числе), - это все не то. Мол, пока не перейдем на нелегальное положение - ничего не добьемся. И все сводится к тому, что надо начинать новое строительство новой партии - настоящей, самой-самой ленинской, самой коммунистической, самой революционной. А все организации, что есть сегодня, - это в лучшем случае тусовки малоспособных людей, в худшем - агенты ФСБ и пособники режима. Как вы, Первый секретарь самой радикальной партии, которую часто называют непримиримой, даже экстремистской, которая была запрещена после октября 93-го года, - как вы оцениваете эти публикации и как относитесь к возможности силового решения вопросов, к теории революционного восстания? А соответственно - и к тем организациям, которые наиболее известны этими высказываниями, например, некоему Комитету защиты политзаключенных, который занимался защитой товарищей по так называемому делу РВС, а сегодня занимается делами нескольких молодых людей, якобы замешанных в организации взрывов у ФСБ и военкоматов в Москве. Кстати, комитет уже объявил себя ядром создания новой революционной партии, которая будет следовать по пути РВС.

В.Т.: Начнем с теории, с того принципиального вопроса, что никто, считающий себя коммунистом, не может отрицать перспективы решения классовых противоречий насильственными (в широком смысле) методами, самыми острыми, самыми силовыми, т.е. всеми теми, которые известны из истории мирового коммунистического и рабочего движения. Все зависит от ситуации, от тенденции ее развития, от соотношения сил. Лимитов на революции мы не признаем. Тем более, если правящий класс начинает стрелять в людей, как это было на Выборгском ЦБК, то никакие моральные соображения блюдения "чистоты" не могут оправдать холуйской позиции непротивления злу насилием.

Корр.: Вы хотите сказать, что коммунисты допускают возможность кровопролития?

В.Т.: Я хочу сказать, что его допускают капиталисты, и не возможность в теории, а уже на практике. Хочешь не хочешь - есть законы борьбы! Они требуют адекватного, даже более сильного ответа. С моральной точки зрения, не призыв к сопротивлению, а как раз, наоборот, гнусностью является призыв на недопущение разжигания социальной розни, как лукаво, вслед за правящим режимом повторяется в программе у парламентской оппозиции. Как будто не сама реальная жизнь порождает классовые антагонизмы! Однако это не значит, что мы поддерживаем путь взрывов, террора, героев-жертвенников во имя подготовки будущего общего социального взрыва. Кстати, характерно, что среди таких левацких, ультрареволюционных на словах группировок нет ни одной, за которой была бы хоть одна действующая рабочая организация.

Корр.: То есть, Вы однозначно отрицаете путь террора?

В.Т.: Однозначные оценки дает Жириновский, а коммунисты определяются исходя из обстановки и соотношения классовых сил. Мы говорим, что пойдем другим путем, путем подъема сознательной борьбы самых широких масс, мы считаем этот путь единственно верным.

Появление террористских групп и героев-одиночек,которых всегда рождает время творящихся несправедливостей и гнусностей,следует понимать как шараханья мелкобуржуазной революционности, интеллигентские порывы, нетерпение не понимающих сути борьбы, не выдерживающих ее тяжести, длительности и будничной приземленности.

Корр.: Но и действия провокаторов тоже?

В.Т.: Не без этого. Однако надо понимать действие субъективного фактора. Скажем, если кто-то, не у нас, а например, скажем, в Чили, пройдя огонь фашистского террора, застрелил бы сегодня Пиночета, то это по-человечески можно понять. Хотя этот акт политически помог бы фашистам возвысить Пиночета, возвести его в ранг героя. Вопрос в том, что любые действия - и это общий рецепт теории - должны быть направлены на развитие классовой борьбы, на подъем более широких масс. Они должны вызывать симпатию и звать людей на борьбу, а не отталкивать от нее. Известно, что "Красные бригады" вначале вызывали огромное сочувствие масс, а затем специально организованные провокаторы под их маркой совершили ряд бессмысленных кровавых акций, которые ничего, кроме отвращения и ужаса, у людей не вызывали. В итоге получили сильную дискредитацию и левой идеи, и метода силового сопротивления. Или взрывы в Москве - их приписывают чеченским бандитам, а по сути они на руку только режиму. При этом мелкие взрывы-хлопушки всяких организаций типа НРИ (новая революционная инициатива) позволяют специалистам нехитрыми приемами в массовом сознании распространить отторжение настоящей кровавой бойни на левые идеи борьбы. Так что террор - оружие буржуазии в первую очередь. Естественно возникает желание повернуть это оружие вспять.

Корр.: Виктор Аркадьевич, ну а Комитет по защите заключенных - это действия сугубо правово-оборонительные и, должно быть, позитивные?

В.Т.: Во-первых, таких комитетов уже несколько, по крайней мере, я знаю три. Так что оценивать надо дифференцирование. Во-вторых, та часть их деятельности, которая нацелена на оказание помощи людям, попавшим в беду, заслуживает в большинстве случаев уважения и соучастия. Сложнее с политической составляющей. Здесь надо аккуратнее обращаться с понятием политический заключенный. Не каждый, кто себя так называет или кого таковым считает следствие, является для нас политическим. Например, Бурокявичюс, Рубикс, Кононов - вне сомнения политические узники. В других случаях определить не так просто, потому как часто за людьми нет или не видно никакой организации. И в то же время, любой авантюрист, любой проворовавшийся чиновник или демократ сразу объявляет себя политическим. Что касается так называемого Комитета по защите политзаключенных, известного деятельностью вокруг шумного "дела РВС", взрывов памятников и т.д. Давайте, не обсуждая конкретные фамилии, тем более, что не все до конца ясно, а кое-что не надо еще пока говорить, просто рассмотрим ситуацию с точки зрения теории вопроса.

Первое. Предположим, те люди, которые проходят по делу, ничего этого не совершали и задержаны незаконно. Тогда встает вопрос: требуя политической защиты со стороны организации, более того, еще намекая, что они в ходе процесса начнут о чем-то им известном говорить и т.д., -чего они хотят и каких называть? Получается что-то похожее на провокацию.

Второй вариант. Предположим, эти люди действовали по заданию своей организации. Тогда они знали, на что шли. По всем законам революционной борьбы и конспирации, они должны исходить из того, что интересы целого дороже части, от всего отрекаться, не втягивать "в дело" ни организацию, ни людей. В данном случае наблюдаем нечто иное. Получается, что эти люди или "раскололись" от слабости, или просто предали. Третий вариант. Предположим, что эти люди чистосердечно считают: только таким путем и надо действовать, но действуют без согласования с организацией, мысля, что на их примере можно организацию воспитать, поднять на борьбу. Но тогда иначе как вопиюще нарушающими дисциплину, просто глупыми эти поступки не назовешь. Такова картина. Поэтому, когда некоторые "страшно революционные" товарищи сегодня продолжают действовать призывами: только этот путь, только нелегальная работа, только силовые методы и все партии должны встать на этот путь, то возникают вопрос, почему они зовут к нелегальным действиям партии нового типа, а сами ничем другим не заняты, как только публичными заявлениями? Это в то время, как организации еще не освоили и одной десятой возможностей вполне легальной работы, например, через свою прессу. Причем прослеживается закономерность: чем меньше группа, тем круче замашки "мочить буржуев". Получается: в лучшем случае -болтуны, в худшем - опять возвращаемся к варианту, разобранному выше.

Корр.: Виктор Аркадьевич, органы ФСБ недавно арестовали четырех девушек, в том числе двух членов РКРП и РКСМ(б) якобы за организацию взрывов в Москве силами НРА. Как РКРП оценивает этот факт и будет ли их защищать?

В.Т.: ФСБ только и остается, что воевать с девчонками, причем в то время, как для чеченских боевиков продлевается амнистия, ни одно крупное заказное убийство, ни один настоящий взрыв не раскрыты. Мы будем защищать и оказывать помощь членам партии и не будем заниматься делом какой-то Революционной инициативы.

Корр.: Наши люди сумеют в этом разобраться и отличить организации и направления друг от друга?

В.Т.: Наши люди достаточно грамотны, чтобы самим разобраться и сделать выводы. Мы лишь отметим, что комитет, который взялся уже за организацию следующей партии, - это не что иное, как тот же процесс перестройки: не дать встать на ноги тому, что уже есть, не исправлять недостатки, а затеять нечто новое. За этим новым через какое-то время последует следующее. То, что делает названный Комитет, - это скорее очередная перестройка, чем революционная инициатива. Более того: сдается - для того чтобы защищать, он сначала создает этих самых подзащитных. Так сказать, своеобразный "сачок для честных".

А если вернуться к ленинским мыслям, то напомнить можно и нужно только одно: если мы исходим из того, что схватка неизбежна, хотя когда она грянет - неизвестно, то оружие (в широком смысле этого понятия) надо готовить, а не бряцать им.

Беседу вел В.Кузьмин