|
Ваш народ возродится
Ирэна Брежна – швейцарская журналистка, честная, смелая, очень интересная
как профессиональный журналист и как человек. Бывала неоднократно в Чечне,
и в Ингушетии, знает ситуацию не понаслышке. Чтобы лучше понять чеченский
народ, почувствовать боль и страдания людей, она просто смешивается с
толпой чеченок, ночует в палаточных лагерях, бывает под обстрелами
российских танков и ракет.
Ирэна очень
много сделала для организации гуманитарной помощи, она активно сотрудничает
с российскими и чеченскими правозащитниками.
Настоящая
статья написана ею в форме открытого письма к чеченской правозащитнице,
председателю женской организации «Эхо войны» Зайнап Гашаевой, с которой
Ирэна давно дружит и плодотворно сотрудничает.
Обращение
печатается в небольшом сокращении.
- Дорогая Зайнап! Я хочу рассказать тебе о
своих непрерывных раздумьях, которые с тех
пор не дают мне покоя. Ведь ты знаешь мою любовь к твоему народу и
тревогу за его выжевание. За последние две войны ты видела много смертей и
страданий, ты снимала на пленку горе и так часто рассказывала о нем на
Западе, что все эти непостижимые вещи стали для тебя обыденными. Однако
новое преступление оказалось чудовищнее, чем «обычная» смерть на войне.
Это произошло 2 июля 2001 г. во время зачистки
в селе Серноводск. В том самом селе на западе Чечни, вблизи Ингушетии, в котором
я, переодевшись в чеченку, уже была в Марте 1996 г. После недельной
бомбежки мы вместе ходили по опустошенным домам и оплакивали мертвых. Тогда
я написала в своем репортаже, что Серноводск стал для меня родным селом. В
этом имени - Серноводск, - я вижу
всю Чечню, с которой российская армия обходится так, как будто она лежит
вне человечества.
Во время этого очередного издевательства
совершилось очередное разграбление – уже неоднократно разграбленные прежде
жилища были опустошены сызнова, что стало обычным явлением в Чечне. Я сама
видела оскверненные дома во многих деревнях: на полу раскидана испачканная
человеческими нечистотами одежда и семейные фотографии, повсюду битое
стекло, перед опустевшим холодильником остатки огурцов и стеклянные банки с
пробитыми крышками. Вернувшиеся
хозяйки двигаются между всем этим так, как будто их вещи им больше
не принадлежат. То, что грабители не могли унести с собой, они приводили в негодность. Чтобы
хозяева никогда больше не могли пользоваться всем этим. Это отчуждение
наглядно показало, как жизненно важна для человека защита собственного
жилища, этого продолженного в пространстве тела человека и какое чувство
космической бездомности, покинутости вызывает насильственное изъятие,
хищение чего-то личного, или его загаживание.
Сколько горя и ужаса принесут эти двуногие
самой России, когда вернутся туда.
Ты рассказывала мне о солдатах, которые
протестовали против бесчеловечности и которых за это избивали, арестовывали
или расстреливали. Так было и на поле у Серноводска. Молодой русский
солдат, ставший свидетелем нечеловеческой по глубине падения сцены насилия,
не мог принять происходящее, поверить своим глазам:
«Это же люди! Что же вы с ними делаете?»
За одно это запрещенное напоминание о
человеческой природе народа, что чеченцы – тоже люди, он был также избит и
искалечен своими сослуживцами, лишен человеческого достоинства.
Опустившиеся ниже животных двуногие существа пытались стереть из памяти
жертвы, что чеченцы тоже люди, пытались вытравить из сознания саму возможность
осознания вины в будущем.
Многие контрактники в Чечне – уголовники,
вышедшие из тюрем и лагерей, верные криминальному закону даже за пределами
лагерных стен. Многие в российской армии переняли основные правила
поведения уголовного мира, а также жаргон.
Весь чеченский народ становится объектом
разбоя. Выходит у него нет души, он представляет собой лишь предназначенное
для унижения тело, которое можно и даже нужно рвать и кромсать, чтобы
продемонстрировать силу России, в соответствии с понятиями воров и убийц.
За бесконечное число преступлений, совершенных
военнослужащими, представители ФСБ, милиции или спец подразделений, никто
еще не был наказан.
«Защитники конституционного порядка»
Организовали весьма прибыльную торговлю задержанными и убитыми. Кто угодно
– женщина, мужчина, ребенок может быть арестован потому, что каждый чеченец
или чеченка считаются потенциальными террористами. Это и есть предписанная
борьба против терроризма, под видом которой военные ведут бизнес.
Сколько стоит сын, которого пытали током,
сколько изнасилованная женщина, сколько – тело задушенной дочери? Сотни,
тысячи долларов. Даже за указание семье на место, где зарыто тело их
ребенка, берется «взнос» в размере 300 долларов. Почему генералы, офицеры,
откормленные контрактники должны отказываться от этого источника доходов и
возвращаться в российскую нищету, если знают, что ни за какое преступление
в России они не будут наказаны? Бизнес цветет, пока некий народ отдан в
распоряжение военных и на него при молчаливом согласии мирового сообщества
ведется охота как на диких животных.
Если человек, у которого насильственно
разрушили телесную оболочку, добровольно решает стать камикадзе, то есть
принимает решение самому распорядиться своим телом, сам решает его
уничтожить, то через это решение он
самоутверждается как самостоятельный человек, как личность. В этом смысле
реакция чеченцев понятна. Но как глубоко трагична та ничего хорошего не
предвещающая цепь разрушений себя и других, которая продолжится благодаря
этому! Каждый избавляющий свою душу камикадзе дает в руки насильников новые
аргументы для дальнейших пыток, для увеличения численности войск в Чечне,
дает право на беззаконие. Ваши враги, ссылаясь на то, что у вас
увеличивается число «камикадзе» увеличивает число солдат. Это умышленная западня,
которую поставили вам, с учетом
ваших древних традиций, зная, что на передний план вы ставите
постулат уважения своего достоинства. Они и ждут от вас, что у вас не
выдержат нервы, что продемонстрируете миру, что вы буйные, безудержные,
дикие, что вы жаждете смерти, что
«демократическая Россия» совершает благо, пытаясь обезвредить дикого зверя.
Не допустите этого. Не делайте то, на что
рассчитывают истязавшие вас звери. Уповайте на Бога, будьте преданны Аллаху
– это ведь главное в вашей религии, считающей самоубийство тяжким грехом.
Создатель воздаст всем.
Дорогая Зайнап, к твоему почти миллионному
народу пришла великая беда. Он крайне истощен, травмирован. Невольно
задумываешься: а выживет ли он в следушие пять – десять лет. В этом
страшном предчувствии ты живешь постоянно.
Я живу здесь, среди равнодушного Западного мира
к Вашей судьбе. В мероприятиях так называемые демократы, которые в силу
своей трусости давно обесценили самих себя и потеряли всякое уважение,
лакейски принимают происходящее.
Но у вашего народа есть здесь и настоящие
друзья, которые верят в его грядущее возрождение и желают ему этого глубоко
и искренне. Все мы верим: выживет и возродится Ваш народ и заживет новой
лучшей жизнью.
Ирэна Брежна
2002-03-16
|
