"Лежа в теплой до вонючести дворницкой, Остап Бендер отшлифовывал в мыслях два возможных варианта своей карьеры."
После окончания 10 класса я с Валькой Налетовым поступал в Магадане в рижский институт ГА. Я готовился по методичкам МГУ, физтеха, но подготовка не шла, а перед первым письменным экзаменом по математике я пошел смотреть "Фантомаса". Это мне вышло боком — я не смог на экзамене
собраться, "полез в дебри", потерял время, запаниковал и в итоге не решил ничего. "2".
Таких как я "подбирали" у нас училища ГА, я хотел в Ригу, но из больших городов остался только Омск. Через пару дней я был уже в форме и выполнил задания не только себе, но и двум другим ребятам.
Об Омске я уже писал. После окончания училища я вернулся в Магадан. Отец по выслуге лет и в возрасте 48 лет в 1972 году вышел на пенсию и вернулся с матерью в Белгород, я остался один и стал сражаться за ордер на доставшуюся мне квартиру. В 1973 (31KB) я с помощью родителей поменял ее на меньшую, но на юге, в
Кишиневе. После севера это был рай: тепло, фрукты, а, главное, что сказалось уже потом, немного другой менталитет, чем в России. Советы здесь были не 56 лет, а 29 и почва для великорусского шовинизма, который все еще царствует на просторах России, здесь была не достаточно унавожена. В
Кишиневе проживало в то время 40% русских на 40% молдован. Подавляюшего большинства господствуюшего в СССР народа здесь не было. Это мне очень помогло избавиться от предрассудков и понять позицию других.
В.Высоцкий. Что за дом притих, погружен во мрак.
Россия , страна сама себя загнавшая в угол, огромная и потому не управляемая, богатая потенциально и бедная в массе
народа своего. 500 последних лет ты завоевывала соседние народы и покоряла пространства, зачем? Принесло-ли это тебе счастья? А "друг степей калмык"? Как он себя чувствует под твоей распростертой дланью? Ты пришла в этот мир позднее других и нет, чтобы покорно учиться у других, решила отгородиться от прочего мира своим алфавитом, своей религией, перенятой у растленной Византии, которая культивирует ненависть к богатым и
обьявляет всех рабами божьими, своим понятием о счастье своем и человечества. И претензии, претензии вплоть до Константинополя и выхода к Индийскому океану. Возможно тебе лучше было остаться в пределах московского царства? А этот золотой или серебряный век русской литературы с его сомнительными идеями. Гениальный писатель, путешествуя с комфортом по Европе, пишет позднее
ядовитые заметки о своих летних впечатлениях. Проигравшись в пух и прах в Баден-Бадене он вынуждает свое семейство до конца дней своих жить в подвале. Человек который унижал и просто издевался над кельнером в Европе, травил поляков и евреев затем рассуждает о слезинке ребенка и счастье человечества. "Если истина не с Христом, я выбираю Христа". На здоровье. А, если я не хочу ни Христа ни Будду, никого, кому я должен быть рабом
божьим?
Другие писатели тоже не отставали. Кто-то звонил в колокол, кто-то звал к топору, кто-то кликал рок "черной молнии подобный". Им мало было сочинять интересные истории и быть известными, они начинали учить жить, хотя многие из них не могли устроить даже свою собственную жизнь. И что же в итоге? В Россию нужно только верить? А жить когда? Как мы уже много раз
слышали от такого и помельче сорта пророков: с самым правильным Христом (тысячи казненных) и вообще без Христа (млн-ны убитых), без собственности и по совести (к закону уже из поколения в поколение врожденная аллергия), с одной правящей партией и без оной и т.д. и т.п. Даже сейчас один неуемный писатель хочет обустроить Россию и опять вместе (или за счет?) с другими
славянскими народами и Казахстаном. А почему собственно не с Берегом Слоновой Кости? Далековато будет? Мнением граждан Казахстана можно пренебречь?
В этих своих заметках я не претендую на роль талантливого писателя и тем более пророка знаюшего как жить. Я не знаю, только делюсь своим мироощущением и собственным опытом. И распространяю его в интернете для всех желающих: не хочешь — выключи, не траться на провайдер.
В итоге хочу привести анекдот, на мой взгляд обьясняющий
историю России и русских как нации по сей день. Идут 2 русских, а навстречу им 2 еврея. Один русский говорит другому:" Вон 2 еврея, давай их побьем!" — "Давай". Подходят ближе и евреи(!?) оказываются на вид покрепче. Второй — первому: "А вдруг они нас?" — "А нас (!!!) за что?"
На мой взгляд до тех пор, пока каждый русский сам не поймет и не будет передавать по наследству, что они ничем не лучше калмыков, грузинов, молдован и прочих шведов, что многому еще (и впервые) нужно учиться, что стыдно и нецивилизованно обращаться с другими людьми и странами по принципу из солдатского анекдота: а и хрен с ней, с Ирландией, до тех пор
ничего хорошего из русских и России не выйдет. К сожалению это в самой России понимают пока немногие.
1975 год. Ура, разрядка. Через год (38KB) , заручившись характеристикой(?), я пошел в райком КПСС(?) подавать
документы на поездку в Югославию. Секретарша с министерскими амбициями сразу же нашла несоответствие: я проработал на заводе
менее года и поэтому моя характеристика недействительна. Я показал ей ранее с помпой опубликованный акт из Хельсинки, где стояло: "...облегчить выезд...". Она нехотя приняла документы. Через некоторое время я пришел на комиссию, меня стали убеждать в моей неустойчивости, что подойди ко мне западный шпион и я не устою. В ответ я сослался на презумпцию невиновности. От этих слов присутствующий полковник милиции вскочил и пытался меня
доставить куда следует. Его успокоили, а меня стали дальше о чем-то спрашивать. Я сказал, что дальше продолжать не нужно, т.к. итог ясен. Впервые мне удалось выехать в 1988 году в ЧССР по приглашению коллеги. Границу я показывал своему 11-летниму сыну, чтобы он получше запомнил, что мы живем за колючей проволокой. Опыт досмотра впоследствии мне пригодился.
Весной 1989 года под настроение я начал писать
песню - пародию на М. Горбачева .
"-Таких усов, должно быть, нет даже у Аристида Бриана, — бодро заметил Остап, — ... но жить с такими ультрафиолетовыми волосами в Советской России не рекомендуется."Итак мой последний город — Питер. Работал я в бывшем доме уважаемого мной писателя Н.Е.Салтыкова-Щедрина, в кооперативе. (Портрет того времени, сделанный на Невском , 12KB) . Бухгалтером у нас была дочь атамана Семенова (как она мне рассказывала), а шефом славный М. Березин ( Миша, я надеюсь тебе не очень досталось за мой побег, но я ведь не скрывал, что готов бежать хоть в трусах). Я упорно искал контактов. Когда я уставал от постоянных Ильичей, красных флагов и обилия военных на улицах (? — "нет, ребята, все не так..." — пел В.Высоцкий), я уезжал на пару дней (особенно 7-8 ноября) в тихую Литву, где уже начиналось. Там в местной газете я нашел обьявление одного норвежца, он прислал деловое приглашение. К этому времени моя жена и сын были уже несколько месяцев в Италии. До этого я просил помощи в выезде у многих, начиная от диссидентов, депутатов Верховного Совета и кончая корреспондентом BBC, консулом ФРГ, UNHCR в Вене и М. Ростроповичем, у которого я был в номере гостиницы "Ленинград" вместе с телевизионщиками. В промежутках я писал телеграммы в Кремль (терпеливые, загляните, 130КB ), за что меня дважды вызывали куда следует.
"Кому астролябию? Дешево продается астролябия! Для делегаций и женотделов скидка."
— Базар в Белграде, где я приблудился к двум купцам из СССР. 5-дневное ожидание интервью в пункте беженцев, совет американца возвращaться в Норвегию.
Путь был один — через восточные страны: Венгрия, ЧССР, Германия (транзитная виза на границе), Швеция и опять Осло. К счастью скандинавские визы были не погашены. После короткого обьяснения в полиции (7KB) меня доставили в лагерь Красного креста. Там мне выдали огромную сумку со всем необходимым (окупились сторицей мои 30-копеечные взносы), комнату, естесственно питание и даже карманные деньги. Через 3 недели — интервью и отправка на автобусе через всю страну на остров на берегу Норвежского моря в постоянный лагерь: отдельная комната и 2600NK на жизнь(готовить самому). Поразили совки: сидят без дела, ностальгируют, читают советские газеты (зачем было уезжать?). Одного из них полиция пыталась забрать на высылку прямо с урока в школе. Это ей удалось только через 3 недели: 6 утра, стук в дверь, в двери и под окном полицейский; впечатляет.
В апреле я получил первый отказ и на старом Дугласе полетел в Осло к адвокату составлять апелляцию. Шансов не было. Возвращaлся поездом и осматривал маршрут для побега. Между делом я был в полиции, просил копию с моего диплома для для эмиграции в Канаду — возврашение было исключено. Шеф полиции напоминал Мюллера-Броневого из "17 мгновений весны". Он советовал, если я получу окончательный отказ, чтобы я не бежал, а позвонил ему. Я конечно не позвонил.
Для Канады я был вероятно уже стар, Италии и USA не нужен. Поэтому, когда я получил 02.07.91 предупреждение (демократия!) об отказе, я день готовился и уже 04.07.91 утром только с одной сумкой отправился в местную гавань. Малое судно, затем побольше до Ставангера и далее в Кристиансен. На мой школьный билет я купил билет на паром и трясся 2 часа до посадки, ожидая полиции. Но
был уикенд, лагерное и морское начальство отдыхало и вечером я был уже в Дании. Ночь провел под открытым небом на станционной лавочке. Если бы это было впервые, то я бы не одолел, а так за моей спиной было зимнее нелегальное путешествие по Европе.
"В половине двенадцатого с северо — запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный."
За мной никто не бежал и я был хорошо подготовлен. Решив ехать до предпоследней от границы станции и там осмотреться, в поезде я передумал и рискнул ехать до последней. Оставив в забегаловке сумку, я вышел на шоссе, которое вдали кончалось контролем. ...?... "Нормальные герои всегда идут в обход". А в обход был проселок и поля. Шанс был. Уже с сумкой я неожиданно повстречал мужчину в униформе на велосипеде и двух ребят (как нас пугает любая форма, будь то лесник или кондуктор). На его вопросы я ответил: "I need Germany" и зашагал дальше, ожидая преследования. Пересекая огороженные лоскуты полей я вдруг услышал над головой звук низко летяшего самолета. Сердце бешено забилось. Переждав под деревом двинулся дальше. На моем пути лежали мирные датские коровы, глава семейства был неподалеку.
Обходить больше я не хотел. Но бык решил, что я покушаюсь на невинность его товарок, двинулся навстречу, набирая скорость.
... "Нормальные герои всегда идут в обход".
Был полдень, солнце палило нещадно и передышка в соснячке была кстати. Я затаился в заброшенном шалаше (для пограничников, контрабандистов?). Было тихо. А уже через 100 метров я обнаружил шоссе с другой разметкой. Это была Германия. Я безуспешно голосовал 1,5 часа и устав заглянул в один двор,
попросил воды и позвонить. Такси приехало через 5 минут.Дальше — вокзал и поезд на Мюнхен. Мой план удался. В рамках подготовки (карты, расписание поездов, DM, немного языка) я написал письмо из Норвегии в редакцию "Der Spiegel", где была статья (библиотеку на острове посещал лишь один я) об asyl в ФРГ. Меня интересовал лиш один вопрос: могу-ли я после
отказа подать заявление на убежище вторично в другой стране. В ответе МИД говорилось, что для этого я должен стоять на немецкой земле. Viva Demokratie!
Первое общежитие, через неделю интервью и постоянное место в предместье Мюнхена, безпринципные совки-алкоголики, ругающие немцев, не желающие учить немецкий (в местной библиотеке я опять был один) и жить по закону. Где они теперь? Ругают московский режим?
А что же со мной? Стал-ли я свободным, перестал-ли быть иностранцем? В какой-то мере да, западная демократия это позволяет, а Мюнхен — это особый город, где каждый четвертый — иностранец.
Мне нравится быть европейцем, я везде дома. Я конечно не свободен от ностальгии и мне не все нравится в Германии. Я не люблю поп-культуру, планка ценностей которой не поднимается выше обеда в Макдональдсе, кумирами которой являются принцесса Диана не сумевшая закончить даже приватной средней школы, распутное поведение которой ставилось ей в заслугу(?). Или идолы
поп-музыки: скудные тексты, повышенные децибеллы. И мне больно за Европу, которая, за исключением Франции, не противостоит всеобщей американизации (в USA, если мне не изменяет память 37 млн. человек не имеют аттестата об окончании средней школы и еще 25 млн. не умеют ни читать ни писать!).
И все же — это лучший из миров, который я знаю, который мне
подходит и который без революций и потрясений дает шанс каждому
жить достойно.
19.05.1998 — 30.05.1998, пляж на Адриатике, Cesenatico, Italia.
Copyright © 1998 Valerij Sologubenko