Seyan' (?) (*4), или обитель умерших, находится на небе, где живет Хеаммавихио. Все умершие попадают к нему за исключением тех людей, которые покончили с собой. Храбрые и трусливые, хорошие и плохие, все они направляются туда и там, перед ним, все равны. После смерти нет ни наград за добродетельность ни наказаний за грехи. Душа умершего или погибшего непременно поднимается наверх, к Хеаммавихио. Сейан находится в конце Подвешенной Дороги (Млечный Путь) - E kut si him'mi yo, и здесь мертвые живут точно так же, как они жили на земле - охотятся на бизонов, преследуют другую дичь и ходят на войну. Некоторые люди, перенесшие тяжелую болезнь, говорили, что они умирали и уходили в эту страну, но затем возвращались обратно, никогда, похоже, не достигнув лагерей мертвых. Возможно, они подходили к окрестностям селений умерших и даже встречали там соплеменников и разговаривали с ними, но никто из живых никогда не заходил в эти селения, так как иначе бы они уже не вернулись к жизни. Они описывали те лагеря, рассказывая о белоснежных палатках, красиво раскрашенных, о людях, снующих взад-вперед, о жердях с подвешенным для сушки мясом, о женщинах, дубящих шкуры. Внешний вид и звуки того лагеря ничем не отличались от тех, которые им были знакомы по жизни в родном селении.

Женщина-Обгладывающая-Кости, сестра Красного Орла, врачевателя из Северных Шайеннов, в возрасте 84 лет (она родилась в 1818 году) рассказывала мне о таком случае, который имел место 54 года назад (1848 год). Тогда она умерла и ушла к обители умерших.

Вскоре после замужества, на р.Саут-Канейдиан, она очень сильно заболела, и вот как-то утром, только взошло солнце, сидя в палатке и согнувшись, она вдруг услышала как кто-то позвал ее: "Обгладывающая Кости, они хотят видеть тебя там. Твоя мать желает встретиться с тобой!" Матери этой женщины не было среди живых уже очень давно.

Обгладывающая Кости поднялась, вышла из палатки и направилась на север. Она не шагала по земле, она бежала, но ноги ее не касались поверхности, двигаясь чуть выше, по воздуху. Она не смотрела по сторонам, а только прямо перед собой. Чувство было такое, словно она плыла. Опустив глаза к земле, женщина увидела под ногами траву желтовато-красного цвета. Неожиданно она оказалась на вершине холма и оттуда окинула взглядом окрестности - земля казалась зеленой. Впереди на ее пути виднелся высокий утес с дверью на склоне. Женщина подбежала к двери и ткнула в нее ногой. Та отворилась, и Обгладывающая Кости как бы провалилась вовнутрь, чуть налево. Лёжа там, она всем телом чувствовала выпуклости поверхности земли, когда чей-то голос обратился к ней: "Твоя мать ушла обратно". Лица говорившего она не видела, а лишь ноги ниже колен, одетые в леггины с голубыми полосками. Поднявшись на ноги, женщина смогла разглядеть фигуры нескольких стариков, они сидели перед ней. Волосы у них на голове были уложены различными старинными способами - связаны в большие пучки на лбу или еще как-то, как не носят сейчас. Тела всех стариков были обнажены, и только бизоньи накидки прикрывали бедра и ноги. Одного человека, сидевшего ближе всех к ней, она узнала - это был Красная Вода, который умер давным-давно. Человек, обращавшийся к ней раньше, заговорил снова: "Ты должна доставить этого ребенка в селение; это сын твоего супруга". Женщина протянула руки, и он положил в них обнаженного младенца.

После этого Обгладывающая Кости вышла наружу и направилась к своей палатке той же дорогой, что и пришла сюда, только уже с ребенком на руках. И снова ее ноги не касались земли, словно она плыла по воздуху. Дальше она вспоминала, как вернулась домой и зашла в палатку, держа младенца перед собой. Муж ее сидел у костра, когда она обратилась к нему: "Вот твой сын, возьми его", - и протянула ребенка отцу. После этого она взглянула на свою постель и увидела там свое тело лежащим без движений. Как ее дух вернулся в тело, она не помнит, но, прийдя в себя, женщина обнаружила, что сидит в своей палатке. Она попыталась подняться и почувствовала, что движения даются ей без особого труда. Самочувствие ее было отличным.

Тело женщины все это время не покидало палатки, и никакого младенца, конечно же, не было.